Наконец незнакомец удовлетворенно кивнул: пирожок ему явно пришелся по вкусу. И все в комнате с облегчением вздохнули. Незнакомец сделал еще глоток бренди и, шагнув к столу, поставил на него свой бокал. Эмми и Софи тут же немного отодвинулись вместе со стульями, чтобы он, не дай бог, к ним не прикоснулся. И все же влажным подолом долгополого пальто незнакомец нечаянно задел колено Эмми. Затем он вышел в центр комнаты, и стало видно, что в его густой бороде застряли крошки пирога.
– Кто из вас хочет сыграть со мной в одну игру? – спросил он.
– Никто из нас ни во что с вами играть не хочет, – решительно заявил Мартин. – Мы хотим продолжать наслаждаться приятным вечером, как и до вашего появления.
Незнакомец, однако, не обращая на его слова внимания или, может, просто не желая слышать отчетливо прозвучавшее в них раздражение, тут же свое предложение повторил.
– Конечно же, кто-то из вас захочет сыграть со мной.
– Послушайте, – все больше раздражаясь, сказал Мартин, – вас угостили бренди. Вам дали закусить. И теперь, по-моему, было бы неплохо, если бы вы снова отправились куда шли.
– Но я шел именно сюда, – возразил незнакомец.
Некоторое время все молчали, переваривая его заявление, потом Гевин взорвался:
– Может, хватит нам голову морочить, а?!
– Гевин, – предостерегающе прошипела Сара, – смотри! Боже мой…
Незнакомец распахнул свое пальто, и стал виден специальный внутренний карман, явно отвисший под тяжестью оружия, которое тут же и было извлечено и оказалось дробовиком с укороченным стволом. Увидев обрез, Аня судорожно, словно икая, с силой втянула в себя воздух, зато Дэвид восторженно воскликнул: «Ух ты!» Вытащив обрез, незнакомец резко отодвинул в сторону коробку с конфетами «После восьми» и сырную тарелку, разостлал на освободившемся пространстве плетеную салфетку и осторожно положил на нее ружье, стараясь не поцарапать полированную ореховую столешницу.
– Боже мой! – вслед за дочерью прошептала Мэдлин.
У Лео от изумления буквально отвисла челюсть.
Аня заплакала.
– А это ружье настоящее? – спросил Дэвид.
– Пожалуй, следует допустить, что это так, – ответил ему Мартин.
Впрочем, вопрос Дэвида был, безусловно, вполне уместен, поскольку ружье и впрямь казалось каким-то странным, допотопным, так что могло быть и театральной бутафорией, хотя его тяжесть, когда незнакомец клал обрез на стол, смогли оценить все.
– Боже мой, – снова прошептала Мэдлин, задыхаясь, – боже мой…
– И все-таки кому-то действительно следует позвонить в полицию, – сказала Софи.
– Мы с вами раньше не встречались? – спросил у незнакомца Мартин, придя к выводу, что проблема эта, безусловно, медицинская, а значит, ему стоит снова взять на себя роль, которую ему довольно давно уже играть не доводилось, однако сейчас именно эта роль казалась ему и на редкость подходящей, и весьма комфортной.
– И все-таки одному из вас наверняка захочется сыграть со мной в эту игру, – снова сказал незнакомец.
Эмми встала, и незнакомец тут же произнес:
– Останьтесь с нами.
Она послушно села, и Гевин ободряюще похлопал ее по руке.
– Боюсь, вам придется немедленно уйти из нашего дома, – решительно сказал незнакомцу Мартин. – Немедленно!
– Вы что же, в заложники нас взять намерены? – поинтересовался Гевин. – Нет, мне просто интересно!
– Неужели ни у одного из вас не хватает смелости, чтобы сыграть в мою игру? – не отвечая Гевину, спросил незнакомец.
– Да при чем здесь смелость, черт побери! – взорвался Гевин. – Речь идет о том, что вы вторглись в чужой дом, нарушили наш милый семейный праздник, помешали нам спокойно ужинать, а теперь еще и настаиваете на том, чтобы мы непременно приняли участие в какой-то безумной пантомиме, режиссером которой вы же и являетесь!
– Гевин, – тихонько окликнул его отец, говоря взглядом: «Сейчас я уберу отсюда эту штуковину», и повернулся к незнакомцу: – Боюсь, вам все-таки пора уходить.
Тот улыбнулся и медленно обвел глазами комнату, словно оценивая каждого из присутствующих.
Софи, стиснув руку Ани, прошептала:
– Все будет хорошо, дорогая.
– Ну все! – сердито поддержал ее Гевин и встал. Его разозлило не столько вторжение этого типа в их дом, сколько спокойное и уверенное поведение
