В глазах Шей я прочитал вопрос. Мой взгляд ответил ей любовью.
– Я думал, что все будет хорошо, даже если она переедет,? – произнес я, обращаясь к дочери.? – Но теперь понял, что без Шей для нас уже ничего не будет прежним.
Я понятия не имел, что это будет значить для каждого из нас, как отреагирует паства, когда Шей станет моей спутницей жизни, но я уже прошел этап, когда меня это волновало.
Схватив с подставки салфетку, Шей промокнула глаза.
– Знаешь, почему мне так сложно будет позволить ей уехать? – спросил я у дочки.
– Потому что мы будем скучать по ней?
– И поэтому тоже, но есть куда более важная причина.
– Потому что мы ее любим?
– Да, мы ее любим, и она важна для нас.
На лице Сары расцвела широкая улыбка.
– Ты переедешь к нам? – спросила она у Шей.? – Пожалуйста, скажи, что переедешь.
– Я подумаю над этим,? – прошептала Шей, у которой как будто пропал голос.
– Доедай картошку, Сара, и я отвезу тебя обратно в школу. Разве у тебя сегодня нет контрольной по правописанию? – Я знал о контрольной, потому что вчера вечером помогал ей готовиться.
Я попытался стащить несколько ломтиков картошки, пока Сара отвернулась, но она подловила меня на этом и шутя хлопнула по руке.
– Можешь взять одну, но только если вежливо попросишь и скажешь «пожалуйста».
– Пожалуйста,? – произнес я и, взяв два кусочка, протянул один из них Шей.
Шей улыбнулась и взяла из моих пальцев ломтик картошки. Как только ее рука оказалась близко, я взял ее пальцы в свои и мягко сжал.
Я попросил Шей поехать со мной и Сарой в школу, и она согласилась. У школы она осталась ждать в машине, пока я отводил Сару в здание. А затем я двинулся к дому, чтобы поговорить с ней наедине и не в церковном кабинете.
В машине мы оба едва обмолвились словом. Но как только мы вошли в дом и я закрыл за нами дверь, я тут же притянул Шей к себе и крепко обнял. Господь свидетель, я не мог ее отпустить. И совершенно не представлял, что же мне делать с ней и с пропавшими деньгами. Но с деньгами мы будем разбираться позже, если до этого дойдет.
Я поцеловал ее и ощутил, что ее губы соленые от слез. Обнимая ее, я чувствовал себя так, словно наконец-то все в жизни стало правильно, что именно в моих объятиях ей нужно находиться. Я запустил пальцы ей в волосы, привлек к себе, целуя снова, снова и снова, не в силах насытиться, желая большего, стремясь к большему. Не знаю, о чем я думал, когда решил, будто смогу остаться без нее. Она была нужна мне. Она нужна моим детям. Да, это решение будет иметь последствия, но я готов был встретить их, встретить вместе с ней.
Она обхватила меня так крепко, словно мы пытались удержаться вместе посреди бушующего моря на крошечном спасательном плоту. Я прижался лбом к ее лбу, вдыхая запах, которым обладала только она.
– Я не знаю, почему ты отказываешься отвечать на мои вопросы. И не знаю, почему ты считаешь, что не можешь рассказать мне о пропавших деньгах. Я не знаю, почему тебе так важно сдержать свое обещание. Но я ценю это в тебе.
У нее на глазах показались слезы и хлынули по щекам.
– Я верю этому человеку и убеждена, что в конечном итоге все будет хорошо.
Я очень надеялся, что Шей права, потому что она шла на невероятный риск.
Она приподняла мой подбородок и поцеловала меня снова, страстно и долго, буквально вжимаясь в меня.
– Спасибо,? – прошептала она.
– Я помогу тебе найти другое жилье,? – предложил я.
– Я не смогу остаться в той квартире?
– Прости, Шей. Мне очень жаль, но это решение принимаю не я.
Я почувствовал ее разочарование, и мне больно было говорить ей, что я совсем ничего не могу поделать с решением церковного совета.
– Я понимаю.
– Я помогу тебе всем, что в моих силах.
– Сэди и Элис предложили мне остаться у них, пока не найду новое место.
А меня вдруг посетило вдохновение:
– Я поговорю с Линдой Кинкейд. У нее, похоже, связи буквально везде. Самое главное, чтобы ты знала: я доверяю тебе и люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю.
– Мне очень жаль, что я так на тебя давил.
