Светлого собрания, а собрание ничего не могло сделать без него». В нем заседают влиятельные семьи. Нагади называют их отцами города. Наместник избирается из их числа. Если две трети не хотят видеть его правителем, наместник теряет титул.
– Борьба за власть внутри Нагады? – густым голосом спросил Мизрах.
– Возможно. В собрании много колдунов, некоторые получили место благодаря сильному Дару. В Высоком городе… скажем, у них есть лишний способ возвыситься. Первый путь – богатство, но у нагади есть еще второй, выдающийся Дар.
– Это только их дело, – сухо отозвался Улам. – Так вы настаиваете, что это угроза?
Жалимар молчал, как бы приглашая Верховного ответить.
– Иноземец собирает группу колдунов. Учит их отвратительным ритуалам, но главное – дает огромную силу. Как думаете, это угроза? – спросил Самер. – По меньшей мере, их нужно найти. Еще лучше проверить всех чужаков, которые живут недалеко от обителей.
– Это несложно, – Жалимар кивнул. – Ночной двор найдет две дюжины человек, которых можно оторвать от дел. По всему Царству они разъедутся небыстро, но через луну появятся первые плоды.
– Круг намерен сделать то же самое, – отметил маг. – Посланцы из столицы проведут дознание в каждом городе, где есть обитель.
– Колдуны станут бороться с колдовством? – Мизрах фыркнул.
– Круг станет бороться с иноземцами, которые угрожают власти Круга среди магов.
Самер искал ответ, понятный и веский для всех. Похоже, ему это удалось: обменявшись взглядом с советниками, Улам кивнул.
– Есть еще одно дело, – Гардуш провел ладонью по бороде. – Я бы не стал беспокоить посла. Нагада внесла займ Золотому двору, и сейчас не лучшее…
– Сколько? – подался вперед владыка.
– Уверен, лучше обсудить это без Первого-в-Круге, – когда Улам обращался к племяннику, его голос звучал тепло и даже добродушно. Но то, что царь не знает об этом, говорило яснее самых теплых слов.
Поняв ошибку, советник Золотого двора уткнулся в бумаги. Временами Самер дивился, что тот делает в их компании, а еще порой казалось, советники обменялись местами в последний миг перед вступлением в должность. Крепкий и простоватый Гардуш хорошо смотрелся бы перед войском и во главе Железного двора, а казна лучше чувствовала бы себя в руках Улама. Но, видно, брат узурпатора предпочитал не рисковать, для него мечи были важнее податей.
– Значит, решено, – подвел черту Улам. – Мы решили, что верим Кругу и не будем ставить в известность посла.
– Я бы не ставил его в известность по другой причине, – заметил Жалимар, его тонкие губы скривились. Первому стало любопытно: что бы тот сказал о сцене, свидетелями которой они стали. – Хотя бы пока расследование не даст результатов.
– И поэтому также, – подтвердил брат узурпатора. – Решено. И есть еще одно дело, оно касается главы обители.
Жалимар откинулся на спинку скамьи, словно его это уже не интересовало.
– Еще одна причина, почему мы склонны поверить Кругу. Только на этот раз! – не преминул напомнить Улам. – Значит, вы хотите передать ее на царский суд.
– Хоран уже доставили в приемный покой лучезарного.
– Беда в том, что… – Советник замялся, на сухом скуластом лице как будто мелькнуло сожаление. – Беда в том, что Царь Царей… не вправе решать подобные вопросы.
– Царь Царей? Не вправе? – Даже Ианада, в его-то положении, услышанное позабавило.
– Боюсь, что так, мой царь.
Улам все мялся, осторожно подбирая слова. Это ошибка, ошибка, ошибка – слова госпожи волн стучали в голове Самера, и маг похолодел.
– Когда мой брат… и ваш царственный батюшка, лучезарный… взошел на трон… он принял много решений касательно колдунов. Не все вошли в эдикт о Правосудии, некоторые акты уже были приняты, мой брат только внес в них изменения. Сокрытие от Круга… обладателей Дара, – мягко охарактеризовал советник, – и в прежние годы считалось преступлением.
– Разумеется, считалось! – выдохнул Первый. – Необученный маг опасен.
– И двадцать лет назад Азас Черный внес в акт дополнения, – заключил советник. – Неучтенные колдуны, которые пытаются скрыться от эдикта, – самые опасные злоумышленники. Такие дела должно рассматривать особым людям. Специальным дознавателям при Бумажном дворе.
– То было после войны, – владыка пожал плечами. – Сейчас судить старуху должен я.
– Это невозможно, мой царь, – бесцветным голосом сказал Улам. – Дело не в привилегиях, это вопрос мира в стране. Эти люди, о которых я говорю, они натасканы во всем, что касается колдунов. История Круга, законы магии… все. Все это они знают даже лучше самих колдунов. Мой брат и ваш батюшка предписал, что подобные дела решают особые люди. И что такие решения… никогда больше такие решения не должен принимать один человек. Даже он сам или его наследник. После ста двадцати лет царей-колдунов это только закономерно.
В Палате Бесед повисла тишина. Верховный заметил, что Жалимар с интересом разглядывает его из-под полуопущенных век.
