– Если бы я не знала тебя, – лара развернулась, как только мы зашли за колонну, скрывавшую нас от взглядов, и прижалась щечкой к груди, – то решила бы, что ты хочешь обидеть меня.
Ну вот как?! Как они умудряются все вывернуть себе на пользу?.. Разумеется, я приобнял ее.
– Я слышал, за тобой ухаживали двое сыновей локотов?
– Я их даже не видела ни разу. Причем один из них младше меня на три зимы. Ты бы согласился жениться на ларе, которую ни разу не видел?
– Нет.
– Вот и я нет. А ты бы хотел, чтобы я была твоей женой? Хотя нет, не отвечай. А хотел бы фиалку от меня? – Лара, подняв на меня взгляд, привстала на цыпочки.
Сидя в коляске, везущей меня домой, я пытался осмыслить это безумство, затягивающее меня в трясину брака. Вот уж чего я точно не хотел, так это жениться. И ведь не отвертеться, если что. Она гипнотизировала меня, словно удав кролика. Нежная, ласковая, красивая. Хотеть я ее точно хотел, а вот жениться не хотел. Хотеть, хотел… Лара Солия была права: мне просто необходима встреча с какой-нибудь ларой. Желательно на ночь. А лучше на две. Я уже вознамерился хлопнуть возничего по плечу, чтобы сменить направление в сторону «красных фонарей», когда Лумм, указав на обшлаг моего рукава, спросил:
– Что это у тебя?
Я вынул листочек бумаги, свернутый вчетверо. Развернув, вчитался в написанное. Перечитал еще раз. Свернув, убрал за пояс. Она что, ведьма? Мысли умеет читать?
Утро было прекрасным. Встал я раньше всех. Хотя нет. Люйя уже хлопотала на кухне. Собственно, поэтому я и проснулся. Вследствие ремонта спали мы в одной комнате. Не с Люйей. С Ротимуром, Луммом и Ильнасом. Самым недовольным был Лумм. Как оказалось, он никогда не бывал в походной тысяче и не представлял, как могут несколько мужиков спать в одной комнате. Лумм свою карьеру начал сразу с должности сотника дуваракской стражи. Это уже потом его перевели в десятники дворцовой.
– Санн, попросишь сестру отвар сделать?.. – прошептал я.
Парень, вернее всего по указанию отца, не отходил от сестры ни на шаг и сейчас сидел прямо на полу у порога кухни.
– Я все слышу, – прощебетал из кухни расцветающий цветочек, улыбнувшись. – Сейчас сделаю.
Девушка действительно была очень мила. А самое интересное, что, похоже, Ротимур неровно дышит в ее сторону. По крайней мере, настолько любезным и трепетным по отношению к женскому полу я его не видел. На все расспросы о таком проснувшемся вдруг джентльменстве друг чуть ли не краснел и отвечал серьезно и даже несколько резко, что только усугубляло подозрения о чувствах.
– Доброе утро, – поздоровался я с Юмиром, сидевшим на крыльце.
– Доброе утро, тысячник, – попытался тот подняться, но я остановил его, положив руку на плечо и присев рядом.
– Сколько говорить, зови лиграндом.
Разрешить прислуге называть себя по имени я не мог, но и по званию еще не привык.
– Да мне «тысячник» роднее. Сразу молодость напоминает.
– А как так получилось, что жену… Ну, балзон…
– Саннит рассказал?
– Да.
Воин обернулся, проверяя, нет ли кого за спиной.
– Это я для него так говорю. Сама она ушла. Балзону дала под юбку залезть, а там и в прислуги к нему понамерилась. Все село потешалось. Балзон предложил нам вольную, чтобы не мешались. Я согласился.
Комментировать рассказ старого воина я не стал.
– Смотри-ка… сегодня что, вода холодная? – вышел на крыльцо Лумм. – Доброе утро.
Я пару дней назад был в настроении и пока все, ну, кроме «прислуги», спали, сходил искупаться в залив. Лумм как только узнал, скачками прибежал за мной, извергая ненормативную лексику.
– И тебе утра доброго.
– Да какое тут доброе. Где эти работники? Сегодня обещали доделать.
Рабочих у нас подгонял только Лумм. Он просто бредил отдельной комнатой, чтобы нормально выспаться.
– Саннит, купаться пойдешь? – раздался в коридоре голос Ильнаса.
Ответа слышно не было: Санн наверняка кивнул в сторону сестры.
– Отпусти ты его, – попросил я Юмира.
– Эй, мелочь! – крикнул воин. – Туда и обратно!
Пацаны вылетели через секунду. Санн, приостановившись, прошептал что-то отцу и тут же стрелой сиганул догонять Ильнаса. Юмир хотел было встать,
