Разгоряченная фантазия тут же подсунула сознанию всякие скабрезности относительно интрижек обучающихся с преподами. Говорят, что в Академии имени Зальцера-Сокрушителя такое сплошь и рядом, а в корпусе Эльдаро, где обучаются лиэсы, так и вообще на каждом шагу.
Я кинула вороватый взгляд на голую спину удаляющегося в глубь дома мужчины, оценила собственные шансы и громко фыркнула. Даже моя звездная самооценка не позволила предположить подобное. Мужчина типа нашего новоиспеченного ректора никогда не позарится на молодую лохматую парду в мокром полотенце.
– Вейрис, – донесся слегка раздраженный голос Итона-Бенедикта, – вы хотите заполучить простуду и проваляться ближайшую декаду в лазарете, пропустив все самое интересное?
Не прошло и секунды, а я уже стояла внутри дома и с любопытством смотрела на него. Я была на крючке, охотно слопав наживку.
– А что? Вы планируете что-то грандиозное в эту декаду?
Итон-Бенедикт снисходительно улыбнулся и указал на дверь за моей спиной.
– Думаю, для начала кое-кому надо одеться и привести себя в порядок.
После чего этот наглый субъект развернулся и стал подниматься по лестнице на второй этаж. Окинув просторную гостиную и комнату, куда меня послали наводить марафет, я поправила полотенце и принюхалась. Моя старшая сестра любила повторять, что неприятности и секретики пахнут по-особому. Это легко узнаваемая смесь из приключения и веселья с легкой отдушкой грозящей беды. Но хотя сам Итон-Бенедикт был фигурой нереально загадочной и любопытной, его жилище пахло почему-то неприятно: плесенью и высохшими без ухода фиалками на окнах (остатки былой роскоши от директора Варениуса), а из подвала поднимался запах подгнивших овощей…
М-да… Я в таком месте не стала бы обитать. Может, поэтому ректор предпочитает свою городскую квартиру?
Так и не найдя на первом этаже дома ничего примечательного, я кинула вороватый взгляд наверх, но решила не рисковать. Хороша же я буду, если полностью одетый ректор застукает меня шарящей в его личных вещах!
Нырнув в комнатку, которая оказалась небольшой ванной, быстро оделась, просушила влажные волосы полотенцем и несмело выглянула в гостиную.
– Я на кухне, – раздался знакомый голос, а следом до моего чуткого слуха донесся мелодичный звон расставленных на столе чашек.
Сегодня день повторов, что ли? Сначала дежавю с забором, теперь вот вторая мужская попытка накормить голодную парду… Тем не менее я весьма охотно пошла на кухню, привлеченная запахом свежего пирога с курагой, земляничного варенья и ароматного чая с анисом и мятой.
– Присаживайся, – не поворачиваясь, сказал мужчина, продолжая производить какие-то сложные манипуляции у плиты.
– У вас глаза на затылке? – вырвалось прежде, чем я вспомнила, что веду разговор с ректором.
Итон-Бенедикт развернулся и выразительно поднял брови. Взгляд его был суров, а на серьезном лице прямо-таки застыла фраза: «Что за панибратство?»
– Извините, – вернулось ко мне прежнее чувство неловкости, – просто я же оборотень, мы двигаемся бесшумно. Значит, вы не могли услышать, как я вышла из ванной или зашла на кухню…
– Тебя интересует, как я понял, где ты находишься? – чуть смягчился ректор. – Варениус установил на всей территории обнаруживающее заклятие, дабы предотвратить шастанье обучающихся. Вроде был там какой-то инцидент с кражей из его дома ответов на экзамен.
Упс!
– А-а-а… – протянула я и, сделав максимально ангельское выражение лица, села за накрытый стол.
Пока я разглядывала стол, заставленный свежей выпечкой, вазочками с вареньем и конфетами, Итон-Бенедикт разглядывал меня.
– Я рад, Ноэми.
Его слова оказались так же неожиданны, как гром среди ясного неба. А потом на кухне разлилась неловкая тишина.
– Чему, господин ректор? – стараясь, чтобы фраза прозвучала как можно более нейтрально и безразлично, уточнила я.
Итон-Бенедикт подхватил большущее блюдо с пирогом, подошел к столу, сел и водрузил выпечку на середину стола.
– Я рад, что вам удалось договориться со своим женихом и вернуться в Академию.
Ага, договориться… Как же!
– Признаюсь честно, у меня были планы относительно вашего будущего, – закончил мужчина, разливая по чашкам чай.
– В смысле?
Разговор мне не нравился, чаепитие, несмотря на кучу всяких вкусняшек, тоже.
– Если вы не против, я хотел бы сначала услышать, почему вы отказались от своей пары ради учебы? Далеко не каждому везет найти свою истинную пару, и я всегда был уверен, что среди оборотней это самое важное.
Его взгляд, добрый и притягательный, был подобен дружескому похлопыванию по плечу и вселял чувство уверенности. А еще я буквально кожей чувствовала его интерес.
– Будь я обычной кошкой, так оно и было бы, но я – парда. – Делиться с малознакомым мужчиной, к тому же ректором, самым сокровенным почему-то
