старые глаза подводили нянюшку. То ей казалось, что это человек, то в изгибе плаща мерещился хвост, то вдруг фигурка начинала походить на раскрывшего пасть хищника. Устав щуриться, нянюшка прилегла на диванчик и сама не заметила, как задремала.
Разбудил ее жуткий грохот. Открыв глаза, женщина увидела над собой небо и резко села. Кто-то вынес ее из беседки, оставив лежать на траве, в то время как…
– Глошад! – воскликнула Дезире, с трудом перекатываясь и поднимаясь на ноги.
Женщина подскочила к беседке, но так и замерла на пороге, в ужасе взирая на старшего наследника престола. Зажав сломанную ножку стола, ее подопечный громил все, что попадалось ему на глаза. Ярость, дикая и необузданная, исказила красивые черты, а в безобидном с виду дурачке проступила невиданная ранее жажда разрушения.
– Перестань! – закричала Дезире. – Мальчик мой, что же ты творишь!
Она хотела броситься к обезумевшему принцу, но боялась даже пошевелиться. В порыве неконтролируемой ярости ее подопечный не видел ничего. От природы обладая невероятной силой, сейчас Глошад рушил все на своем пути. Он с легкостью отрывал деревянные сетки, выламывал доски и топтал сапогами свои любимые деревянные игрушки.
– Да что же это… – причитала Дезире, растерянно наблюдая за происходящим. – Не может быть… Мой мальчик…
Потрясенная женщина даже не заметила, как, задетая ногой принца, маленькая деревянная фигурка откатилась почти к самым ее ногам. Покрутившись, игрушка замерла, и теперь любой желающий мог разглядеть искусно вырезанную деревянную фигуру котенка. Он по-прежнему игриво обхватывал лапками клубок, вот только теперь голова котенка была расколота глубокой трещиной.
Я смотрела на ректора с отвращением, которое не могла, да, откровенно говоря, и не считала нужным скрывать.
– Вы – антимаг, – выпалила, почувствовав острое желание прополоскать рот.
– Антимаг, – согласно кивнул Итон-Бенедикт, напряженно глядя мне в глаза. – Теперь-то можно пройти?
Говорить, что я предпочла бы, чтобы ректор куда-нибудь телепортировался с глаз долой, не стала. Просто посторонилась в дверях, стараясь держаться от него как можно дальше.
– Да, пожалуйста…
Подумать только, антимаг!
Узнав правду, я испытала настоящий шок, но еще большее недоумение вызвала реакция остальных – ее попусту не было!
– Люди! – не выдержала я в итоге. – Антимаг в комнате!
Никто в ужасе не вскрикнул. Ши-Ван продолжил вливать в Маккалича пузырьки с противоядиями, Айрис Руколо – приводить в чувство Джерома, а Гуля, пересевшая на плечо ректора, что-то оживленно рассказывала.
Убедившись, что случившееся задевает только меня, я громко фыркнула и свалила.
Нет, они нормальные?
Если бы мне приказали описать антимага тремя словами, то я использовала бы такие: «безумные», «жестокие» и «непобедимые».
Ошибка. Даже не так. Непростительный промах кого-то из магов крови. Лабораторная неудача невероятно талантливого и столь же безумного мага в попытке вывести человека с «идеальным» составом крови. Опытные образцы уничтожили своего создателя и оказались на свободе. Они врывались в дома спящих, рвали людей на части, пили кровь убитых, вспарывали животы, чтобы полюбоваться вываливающимися кишками. И все это ради развлечения.
Жителей города захлестнула паника, стража пыталась защищаться, прибыли маги. И вот тут все узнали, что антимаги не подвержены никаким видам магического воздействия. Для них что магия крови, что обычная магия, что магия стихий, что магия некромантов – все одно. Приятная щекотка! Хуже того, за счет идеального состава крови они были в семь раз быстрее и сильнее даже оборотней, не уставали, не испытывали жалости и могли впитывать магию других.
В ту ночь половина жителей города была убита, а всем прибывшим магам опустошили магический резерв, отрубили ноги и руки, оставив медленно погибать от потери крови. Антимагов было пятнадцать, троих стражники смогли уничтожить, все остальные ушли. Аристалия еще долго содрогалась от известий, что там-то и там-то антимаг уничтожил целое поселение и скрылся.
Антимагами пугали маленьких детишек наравне с букой, восточными ведьмами и духом кошмаров. Антимагов уничтожали при малейшем подозрении. А еще антимагов ненавидели.
На ступеньке, ведущей наверх, к комнатам, сидел мышонок Блоша.
Я была так зла, что неожиданно опустилась рядом и спросила:
– Ты что-то понимаешь?
Мышонок удивленно пискнул, смешно вскинул крохотные лапки и плюхнулся на спину. Да, это я что-то перегнула. Подумать только, чистокровная парда общается с мышами! Кошачьи боги, до чего же я докатилась.
Но если это было дном, то уже в следующую секунду я доказала, что можно упасть еще ниже.
– Я к себе. Хочу горячий душ и часок в тишине. Можешь никого ко мне не пускать?
