– Хорошо бы. Но лететь не меньше года в один конец.
– Это да…
Матвей вскочил на ноги, нервно прошелся вдоль линии прибоя. Его острые плечи на фоне звездного неба напоминали сложенные крылья.
– Не мельтеши, – сказал я. – Тебе в любом случае запрещено лезть в драку. Твое дело переводить.
– Перевожу – не торможу, – улыбнулся он, – но мы ведь все вместе одно дело делаем, Ратко. И если надо – я не струшу. Помнишь тогда, в Китае?
При воспоминании о «тогда, в Китае» я невольно поежился.
– Я не говорю, что ты струсишь. Но зачем рисковать? Есть спецгруппа ликвидаторов, а мы свою задачу выполнили.
– Да неужели ты думаешь, он будет сидеть здесь и ждать, пока мы за ним вернемся! – горячо воскликнул Нестеров, – мы уже наследили тут, как медведи в малиннике.
– Ах ты, дьявол, – я тоже вскочил на ноги, – попался же мне напарничек. А из чего ты стрелять в него собрался? Станнер ему как комариный укус!
– Можно сделать гранату из аккумулятора.
С рогаткой на тигра. Я выругался сквозь зубы.
– Вспомни, Ковальчук показывал, – не унимался Матвей, – ножом пробивай крышку, бери серный шнур от фонарика, обматывай, поджигай конец…
– И тебе отрывает голову.
– Ратко, пока мы с тобой туда и обратно будем во времени носиться, да еще группу собирать, старец очухается и найдет способ нашего красавца предупредить. И мы не можем еще раз прилететь сюда пораньше – это чревато парадоксами.
Я лихорадочно искал возражения и вдруг понял – мой младший товарищ прав. И, странное дело, я почувствовал даже облегчение.
– Ну хорошо, – вздохнул я устало. – В твоих словах есть резон, братец. Но риск…
– Ратко, такого шанса может больше не быть. Никогда.
Наш спор прервало появление волхва. К губам его прилипла угодливая улыбка. Сейчас он верит нам как себе, а спустя сутки возненавидит.
– Медку-от вам принес, гости любезные, – Завид поставил на камни кувшин и три чарки. Матвей заставил деда выпить первым и, убедившись, что питье не опасно, разлил мед по кружкам. Мы сидели у огня, потягивая самодельную кисленькую брагу, и словно натянутая струна звенела между мной и Нестеровым – незаконченный спор.
– Што про татар-то слыхать? – поинтересовался Завид.
– Побил татар князь московский Дмитрий на реке Дон, – угрюмо сказал я, – в прошлом году. Да только татары снова придут.
Старик понял без перевода, однако мой тон смутил его. Долго мы сидели молча, и звездный горох катился по иссиня-черному куполу неба над головами. Мерно шуршали волны, пахло прелым брусом, дымом костра, робким спокойствием усталой земли. Какая-то тень скользила над берегом во мраке. Я припомнил омерзительную птицу с человеческим лицом и потянулся за станнером. Матвей заметил, что я напрягся, и словно невзначай обошел костер. Теперь между нами и лесом был огонь.
Завид вскочил на ноги:
– Белько! Ты пошто там хоронисся? Иди сюды, малятко. Иди, баской.
По песчаной спине дюны в круг света соскользнул юноша, почти мальчик. Его волосы были белыми, как пенька, лицо холодное, бледное. Альбинос, с удивлением понял я. В отличие от старика парнишка был одет аккуратно, в чистую крестьянскую рубаху и штаны, на ногах – новые кожаные бахилы. Белько медленно опустился на бревно рядом с дедом и безучастным взглядом уставился на нас.
– Хейл, – приветственно поднял руку Нестеров.
– Хлебни бражки-от, Белеюшко, – глуповато хихикал старый волхв, подавая чашку юноше, – скусна медовуша, солодка.
Не люблю сюсюканья. Матвей чиркнул зажигалкой, закурил. Белько механически отхлебнул из чашки и, не моргая, смотрел на дымящую табачную палочку в пальцах Нестерова.
– Немовля ен у мя, – жалостливо сообщил Завид.
От холодного взгляда Белько мне стало не по себе. Я встретился с парнишкой глазами и попытался ввести его в транс. Сквозь тихое потрескивание костра я слышал подобострастное лопотанье волхва и шум волн. Белько не отводил глаз. В его взгляде не было ни страха, ни злобы – вообще никаких эмоций. Черт его принес, с легким раздражением подумал я.
– Во досюлишны-от веки, во которы-то давно шнылеты, – старик, душа нашей странной компании, принялся за длинную малопонятную сказку, – унесло во пылко морьско голоме коць с поморья…
Золотая монета на кончике моего указательного пальца крутилась волчком (Завид покосился на нее с ужасом – вот нормальная реакция). Белько равнодушно скользнул по монетке взглядом и снова уставился на мое лицо. Холодный ручеек предчувствия побежал по моей спине. Мальчишка не поддавался, я не мог его контролировать. Значит, мысленно выдохнул я, остается станнер как последнее средство.
