за горой присмотрю я. К тому же, я ведь с детства этого ждал. – Квалья улыбнулся. – И у нас останется твоя машина, для эвакуации.
– Годится, – кивнул Жаров. – Итак, на лодках мы можем переместить четырех раненых, Михаила, Оливию и доктора. Остальные места должны занять мои люди с оружием, поскольку путь через бухту опасен. Катера могут быть атакованы каннибалами на гидроскутерах.
– Окей. Что еще? – спросил Карл.
– Далее. К группе ваших добровольцев присоединяюсь я и еще два человека. Мой товарищ, Александр Цой, будет руководить обороной холма, где находится бункер. Мое присутствие здесь будет гарантировать вам, что мои люди не закроют внутреннюю дверь бункера, пока пирокластический поток не накроет то место, где мы сейчас находимся. К тому же, мы хорошо изучили местность между нашим лагерем и вашим поселением, когда готовились к войне с вами. Мы сможем быстрее добраться до бункера на машине, избегая ям и ухабов. Также мы принесли канистру топлива для машины и приволокли небольшую тележку. Она может понадобиться вашим беженцам во время исхода. Еще. Вместе с Джонсоном, для избегания дружественного огня, мы выработали систему паролей и отзывов. Пароль – «Союз». Отзыв – «Аполлон». И вот еще что. После извержения и когда с кораблем каннибалов будет покончено, каждый американский мужчина, способный обращаться с оружием, обязан принять участие в освобождении поселка Приморский от остатков вражеских сил. Вы будете обязаны открыть второй фронт. Теперь и вам жить на том берегу. Я жду ответ.
Получив перевод всего, что сказал Жаров, Карл снял шляпу и задумчиво потеребил седую шевелюру, осматривая своих соплеменников.
Похоже, люди одобряли слова Жаров, судя по их взглядам и перешептываниям.
– Это хороший план, мистер Жаров, – кивнул шериф и протянул Андрею руку. – Давайте начнем.
Американцы вдруг разразились овациями и бодрыми возгласами. Андрей окинул их взглядом и пожал Карлу руку. К ним тут же подошла Оливия:
– Если все, что ты сейчас сказал, от души, и все правда, и ты не лжешь… Если все получится, то тогда я забуду то, что ты сделал, и прощу тебя, – сказала она, пристально глядя в глаза Жарова.
– Добавь еще один пункт в свои условия, Оля, – покачал головой Андрей.
– Какой?
– Если я здесь погибну. Тоже простишь.
– Не надо этого делать из чувства вины, Андрей. Достаточно того, что это чувство вины вообще есть.
– Я понимаю. Но моя мотивация иная. Мы должны выжить, победить и жить дальше. Это – высшая цель. А теперь собирайся и ступай в наш лагерь, к лодкам. И Миша тоже. Это вообще не обсуждается.
– Я же говорил тебе уже, что увлекался рафтингом и дайвингом. Так и проводил свои отпуска. В свое время нам очень повезло, что у меня с собой имелось оборудование для дайвинга. Пару раз мне приходилось освобождать винты нашего корабля от рыбацких сетей. Один раз от какого-то кабеля. И компрессор у нас имелся, чтоб регулярно заполнять баллоны сжатым воздухом. Также у меня имелись магнитные мины с механическим таймером взрыва. Однажды, блуждая по островам, мы добрались до Атту-Айленда. Там мы обнаружили прибитый уже много лет к берегу крейсер типа «Тикондерога». Никаких следов экипажа ни на корабле, ни на острове мы не обнаружили. И, похоже, когда еще на крейсере были люди, на нем творилось нечто невообразимо ужасное и запредельное. Однако, там мы обнаружили внушительный арсенал. В том числе и эти мины для подводных диверсантов. Признаюсь, у меня были мысли применить их против вашего тральщика, когда вы нам угрожали. Но, приоритеты сменились. Жаров с небольшим отрядом стрелков доставил меня к тому месту, где мы с тобой в первый раз столкнулись с джокерами. Если помнишь, там я припрятал один из гидроциклов. На нем я и отправился к кораблю каннибалов. Благо, уже стемнело. Эти джокеры совершенно не предполагают, что кто-то может бросить вызов их кораблю и представлять для него угрозу. Видимо, до сих пор никто и никогда не давал им достойный отпор. Потому и никакого охранения не имелось. А с наступлением сумерек они прекратили замеры глубин. Мой план был прост. Одна мина крепится к винту. Еще три в днище правого борта с интервалом в тридцать – сорок футов. Потом они взрываются. Поврежденный винт не позволит кораблю продвинуться ближе к северному берегу и накрыть залпом колонну беженцев. Либо наоборот, корабль в случае опасности не сможет уйти в океан. Ну а три пробоины в правом борту вызовут затопление трюма, с которым придется бороться этим дегенератам не один час. При этом должен возникнуть заметный дифферент на правый борт, который не позволил бы им возобновить обстрел Вилючинска.
– Умно придумано, – покачал головой Сапрыкин.
– Спасибо, – ответил Джонсон и продолжил: – Итак, где-то в полутора милях от корабля я заглушил двигатель и покинул гидроцикл. Дальше двигался под водой. Когда я добрался до корабля, то находился какое-то время у якорной цепи, держа голову над водой. Прислушивался. Все было тихо, и любопытство заставило меня подняться по этой цепи наверх.
– А вот это глупо.
– Ты слушай дальше. На палубе царило все то же умиротворение. Они и в страшном сне представить не могли, что к ним пожалуют гости. Что-то вроде дежурной смены там имелось. Но они находились на удалении от носовой части. Возле бочек с кострами. Потому что в носовой части были сложены
