Шли они медленно. Синие рубчатые пандусы нижних этажей были слишком крутыми для копыт Джоша, и свет здесь, вдали от жилых помещений, горел тускло. Когда они дошли до первого из огромных зернохранилищ, в полумраке едва удавалось различить гору пассета, громоздившуюся до самой дальней стены.

— Очень похоже на пшеницу, — заметила Зилла.

— Кака фу, — объявил Маркус.

— И то верно, малыш, — согласился Тод. — Разит будь здоров. Только посмотри, какая куча! Можно целый год кормить тысячу братьев, даже если они будут есть только его, как, впрочем, и было, пока на кухне не появилась наша спасительница и благодетельница Хелен.

— Когда он портится, на нем растят грибы, — сказал Джош.

— И тогда разит еще сильнее, — подхватил Тод и двинулся дальше.

Однако Фило задержался у подножия зерновой горы, жадно принюхиваясь.

— Напоминает о доме, — сказал он.

— Ну да, я и забыл, что ты из Треньенской Орты, — сказал Тод. — А так и не скажешь!

— Домой хочется, — признался Фило.

В его голосе прозвучала такая тоска, что Зилла сочувственно спросила:

— А что такое Треньенская Орта?

— Моя область Пентархии, — сказал Фило. — Пятина Орты там везде.

— Чтобы лучше понять нашего друга, — распускал хвост Тод, пока вел всех вниз по ближайшему пандусу, — нужно отдавать себе отчет, что Пентархия состоит из пяти областей — когда-то это были независимые царства, они же пятины, а теперь они объединились. Это Фриньен, Треньен, Корриарден, Орта и Лита. Каждой пятиной, кроме Литы, правит собственный пентарх — один из них и есть тот старый хрыч, который по случаю еще и мой отец. Царь правит всей страной, но он к тому же и пентарх Орты, и это адова работенка, поскольку Орта, помимо клочка в самом центре континента, разбросана повсюду, кроме Литы, — куча мелких анклавов. По-моему, Орту устраивали везде, где жили Иные Народы. То гвальдийское племя, откуда родом Фило, — и у них на то, не сомневаюсь, были причины, — решило обосноваться на севере и мириться с тамошним климатом и пассетом, и потому эта область относится не к Треньену, а к Орте.

— А я из Центральной Орты, что гораздо разумнее, — вмешался Джош, который, мелко перебирая напряженными копытами, спускался следом за Тодом. — Как и весь мой народ.

— Разумнее? Или из Центра? — уточнил, обернувшись, Тод.

— А кто такие гвальдийцы и чем они отличаются от всех остальных? — спросила Зилла, вместе с Фило замыкавшая процессию.

— Трудно объяснить. Я нетипичный, — отвечал Фило. — Обычно у нас много растительности на теле, то есть метисов людей и гвальдийцев так и узнают — они все мохнатые.

— Однако же наш обожаемый Верховный глава не таков! — Тод никак не мог угомониться. — Разве что ежедневно бреется с ног до головы. Впрочем, он тщеславный. С него станется.

— Шерсти у него нет, зато по глазам видно, что полукровка, — сказал Фило. — Обычно это и есть главный признак.

Он посмотрел на Зиллу огромными яркими глазами. Она всмотрелась в них. В полумраке они были не просто огромные, а еще и невероятно проницательные и к тому же слегка светились, но все же она не понимала, что в них нечеловеческого. Как и в глазах Верховного главы, если вдуматься.

— Но точно сказать почти никогда нельзя, — продолжал Фило, по своему обыкновению пристроившись к Зилле поближе, — особенно если речь идет о гвальдийских женщинах. Да и взгляни на меня. Волосы у меня только на голове, а еще от рождения громадные руки и ноги. Родители как на меня посмотрели, так сразу побежали советоваться с нашим Гвальдийцем — ну, с самым сильным из нас. А он и говорит, этак растерянно, — мол, будем уповать на то, что из него вырастет выдающаяся личность. А ничего такого не выросло. Хотя родители, по-моему, не оставляли надежды. Это наш Гвальдиец отправил меня в Арт. Наверное, думал, хоть здесь меня заставят проявить таланты.

— Заставили? — спросила Зилла.

— Нет, — сказал Фило, и они свернули по пандусу на следующий этаж.

— Можно подумать, Арт способен что-то у кого-то выявить! — сказал Тод. — Ваш Гвальдиец, наверное, из ума выжил, если так думает. А здесь у нас, Зилла, главное артское водохранилище. Воды хватит на всю цитадель на несколько лет. А поскольку Братство иногда проявляет житейскую сметку, чем раз за разом ставит в тупик всю Пентархию, в водохранилищах разводят рыбу.

Зилла уже завороженно глядела на стеклянную стену, за которой в ночном полумраке плавал косяк серебристых рыбешек. Дальше, в темноте, мелькали рыбы побольше. Света здесь, внизу, хватало, чтобы различить перед рыбами пять сумеречных, смутных отражений: Фило — сплошные руки-ноги, скованные движения, так и льнет к кому-нибудь, сама Зилла и Тод — оба проворные и подтянутые — и большая серебристая фигура Джоша, которая словно бы впитывала весь свет, а потом направляла его на крошечного сосредоточенного Маркуса, силуэтом черневшего у кентавра на спине. Стеклянная стена и

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату