— Абада!
Зилла, не менее потрясенная, заозиралась — нет ли здесь Аманды, не стоит ли она за их спинами на каком-то возвышении, — а потом, не обнаружив ничего, кроме темной синей стены, едва не расплакалась. «Господи, как я соскучилась по Аманде! Зачем я только сбежала? Это же вылитая она!»
И тут Фило поразил ее еще сильнее:
— А, Аманда! Она моя троюродная сестра. Она что, и правда твоя тетя?
— Жена дяди, — кивнул Тод.
То, как он это произнес, показало Зилле, у которой от потрясения обострились все чувства, что эта Аманда оказала честь семье Тода, которая и сама по себе, если только Зилла поняла его хоть сколько-нибудь правильно, была одной из самых знатных в стране, — оказала честь, просто породнившись с ними.
— Она потом много лет вдовела, — сказал Фило, словно это оправдывало красавицу.
Зилла мысленно определила Фило, а с ним, возможно, и всю гвальдийскую расу, на ступеньку выше Тода в общественной иерархии.
— Но недавно снова вышла замуж — ты слышал? — спросил Тод.
— Слышал. Второй муж тоже не гвальдиец, — ответил Фило с явным сильным неодобрением.
Все это время Маркус голосил: «Абада!» — и махал пятерней на яркую картинку. Джош повернулся всем торсом — кентавру это было нипочем, но у Зиллы при этом зрелище каждый раз ныл позвоночник, — и чуть-чуть встряхнул Маркуса, чтобы успокоить.
— Что это с ним? — спросил он Зиллу.
Набежавшие в глазах слезы хлынули по щекам. Голос сорвался.
— Эта… эта дама — точная копия моей старшей сестры, — выговорила Зилла. — Представляешь, ее тоже зовут Аманда!
Тода мигом покинула задиристость, а Фило — скованность. Они разом повернулись к Зилле.
— Богиня всемогущая! — воскликнул Тод. — Двойники! Как жаль, что у моей Аманды нет сестры — ты бы познакомилась сама с собой!
Фило обнаружил, что Зилла в слезах, и полез было ее обнимать. Тод отпихнул его ищущие руки.
— Нет уж, прилипала! Сейчас моя очередь! — и обвил Зиллу руками и от души стиснул. — Ничего-ничего, нам можно, — разливался он соловьем, — ты сестра моей любимой тетушки, ну или была бы, будь у нее сестра. Не плачь. Ну пожалуйста. Вот кончится этот кошмарный год, и можно будет сесть в ракету и улететь. Я тебя с ней познакомлю.
Горе, тоска по дому, счастье, что ее утешают, — все это заставило Зиллу положить голову Тоду на плечо и прижаться к нему. Ее слезы мочили колючую синюю ткань его комбинезона. Тепло его тела грело Зиллу. Такого тепла она не знала с самого рождения Маркуса — как будто вечно отставала градуса на два.
Что до Тода, то для него держать в объятиях откровенно прильнувшую к нему Зиллу значило куда больше. Тело у нее было самой подходящей формы, чтобы обнимать и прижиматься. Тод смутно ощутил, как Джош тихонько отходит и уносит Маркуса — возможно, чтобы малыш не огорчался, что мама так грустит. Фило двинулся следом, не без досады пожав плечами. Тод подождал, когда оба его друга скроются из виду на следующем пандусе, после чего принялся утешать Зиллу по полной программе. Он прекрасно понимал, что ничего, кроме утешения, Зилла не позволит, но это не помешало ему поцеловать ее в ухо, потом в щеку — а потом слегка развернуть, нежно, но настойчиво, чтобы наконец поцеловать в губы.
Он дошел до этого этапа, и портрет Аманды, благодаря которому и состоялся поцелуй, понемногу угас — к этому времени Тод уже начисто забыл, с чего все началось, — когда по рубчатому пандусу к ним прошествовал брат Уилфрид в компании собственного отражения в стеклянной стене, объятого праведным победоносным гневом, и щелчком своих ханжеских пальцев заморозил Зиллу с Тодом на месте, а их изображение мгновенно вывел на зеркала в кабинете Верховного главы.
— Так я и знал! — сказал брат Уилфрид, и голос его задребезжал — Тоду с Зиллой было ясно, что дребезжит он от целой гаммы нездоровых чувств.
VII
Арт
Глава
