обозначая степень важности случившегося. И тут же во дворе за высоким забором заплаканная Акора Весаповна и серьезный полноватый служитель порядка.
При виде меня кверонка зажала рот рукой и всхлипнула, прикрыв синие заплаканные глаза. Крупные слезы покатились по красным щекам, оставляя две темные дорожки.
– Матильда Свон? – обратился ко мне блюститель порядка, невысокий округлый торрок.
Все, что получилось, это кивнуть. Хотелось орать, но я сдерживалась, и на это уходили почти все силы.
– У ваших детей есть паспорта? – прищурившись, начал с самого главного полосатый иноземец.
– Нет, – глухо отозвалась я.
Торрок поморщился и, посмотрев куда-то мимо меня, выдохнул.
– Вы понимаете, что в таких случаях найти потерянных почти невозможно?
– А как же следы? Вы обыскали территорию? Может, что-то есть, чего вы не заметили? – оглядываясь и срываясь на крик, спросила я. – Нужно обыскать район. Вы вызвали наряд? Их уже ищут? – запустив руки в волосы и, кажется, вырывая клочки, прокричала я.
– Матильда, успокойтесь. Их уже ищут. Истерикой здесь не поможешь. Лучше успокойтесь и подумайте. Куда могли пойти ваши дети?
– Они… Им всего по четыре года. О чем вы? – не веря своим ушам, прошипела я. – Куда они могли одни пойти?!
И тут меня словно камнем по голове ударило. Увесистым таким. Даже в ушах зазвенело и, кажется, носом пошла кровь, я рукавом стерла скользящую вниз каплю и всхлипнула.
…Уанпп.
– Я знаю, где они… Офицер, прошу вас, пойдемте со мной! – и, потянув за рукав опешившего иноземца, я рванула к калитке.
– Матильда Свон, потрудитесь объяснить, – повысив голос, приказал блюститель порядка, но особо не вырывался, так что я затараторила, не сбавляя темпа:
– Я думаю, они в больнице. Знаете, там принимают кровь на розовый сахар…
Полицейский промолчал, значит, был в курсе.
– Дохлый гоби, неужели вы знаете и покрываете эту сволочь?!
– Матильда Свон, попрошу без оскорблений. И давайте воспользуемся услугами транспорта. Так будет быстрее.
Я пулей подлетела к автолету. Для меня быстрее не будет, но что я смогу сделать без полицейского?
Через долгих десять минут, показавшихся мне вечностью, мы припарковались у входа в районную больницу. Оставив далеко позади раздражающе медлительного торрока, ворвалась в просторный холл и остановилась в нерешительности. Сердце гулким пульсом в венах отсчитывало секунды.
…Где же?
Решение пришло внезапно. И обдумывать его разумность не было ни времени, ни сил. Подлетев к окошку регистратуры, не заботясь о том, что меня может услышать кто-то из посторонних, выпалила:
– Хочу сдать кровь. Как можно скорее.
Зеленокожая набола, в белоснежном халате и такой же шапочке, как-то очень странно посмотрела на меня и покосилась за мою спину. Я очень старалась не разреветься и кусала губы, а набола все буравила меня своими светло-голубыми, почти прозрачными глазами.
– Пожалуйста, – взмолилась я. – Мне очень надо.
Регистраторша поджала губы и, выдвинув ящик стола, достала и протянула мне какую-то бумажечку. Я взглянула на маленький прямоугольный листочек, на нем был только номер 423. Номер кабинета…
Через холл. Вверх по лестнице. Четыре пролета. Нужный этаж. Двери… Бесконечные двери… И вот та…
Перед дверью, напротив через коридор, стояли стулья. На одном из них сидел иноземец. Кажется, мы знакомы. Но…
Я толкнула дверь, которая оказалась заперта. Еще и еще раз. Из-за спины до моего затуманенного сознания донесся спокойный голос:
– Тренер Свон?
Я обернулась.
…Дворецкий Перри?
– Вы тоже пришли за розовым сахаром?
Я ничего не понимала. Что вообще…
– Пожалуйста, подождите. В другой раз я бы вас пропустил, но боюсь, господин не одобрит моего альтруистического поступка.
– Матильда Свон… – по коридору в нашу сторону шел запыхавшийся офицер.
И тут дверь кабинета открылась… Там на высокой кушетке среди кучи мигающих разноцветными лампочками аппаратов и в паутине из прозрачных трубочек лежал Поль… я рванула вперед, пытаясь проскользнуть в образовавшуюся щель. Но врезалась в кого-то, ощутив больничный запах.
