брюки, сапоги из мягкой кожи и удлиненный однобортный френч, который я сверху перехлестнула широким поясом. Придирчиво оглядела себя в зеркало и сплюнула.
Ряженая женщина, и только! Но делать нечего. В таком виде и вышла к Шэну, спотыкаясь в непривычной обуви и краснея от собственной неуклюжести. Он оглядел меня придирчиво и прокомментировал:
– Никуда не годится.
Обошел сзади, слегка хлопнул по спине:
– Подбородок выше! Держи осанку, плечи прямее! В академии под воротник закалывали иголку острием вверх, чтобы воин умел держать голову.
Вспомнилось, что в той же академии обучали и Дитера, и внутри все заныло. Что, если я не смогу? Но мысль о том, что Фессалийский Дракон тоже прошел через все это, грела душу и придавала сил. Значит, и я смогу!
– Волосы придется обрезать, – припечатал Ю Шэн-Ли.
Я с готовностью сорвала заколку:
– Если надо – режь!
Альтарец присвистнул, круто повернулся на каблуках, хватая со стены первый попавшийся кинжал. Отсвет фонариков блеснул на остро заточенной стали. Я зажмурилась и почувствовала только, как Шэн слегка дернул меня за косу. Взмах! Еще один!
Я вздрогнула, приоткрыв один глаз. Мои рыжие локоны опадали, как скошенная пожухлая трава. Дальше в ход пошли ножницы. Срезанные волоски кололи кожу, по обнаженной шее гуляли мурашки, и когда альтарец поднял чайный поднос, в котором я отразилась, как в хорошем зеркале, то увидела перед собой бледного и немного растерянного паренька с торчащими во все стороны рыжими вихрами.
«Вы похожи на отца, госпожа, – осторожно подал голос Умник. – В те времена, когда он был совсем юным и только мечтал о ратных подвигах…»
«Пока герр Кёне мечтал о подвигах, герр Дитер уже сражался на передовой», – перебил вредный Забияка.
– Но я ни тот, ни другой, – возразила я.
Ю Шэн-Ли отложил ножницы и нахмурился:
– Что?
– Ничего, – испуганно ответила я.
– Ничего… – повторил Шэн и сделал многозначительную паузу.
Я спохватилась:
– Ничего, господин Ю.
– На первый раз пойдет, – удовлетворенно кинул альтарец. – Запоминай: ты – выпускник Альтарской военной академии, а теперь мой адъютант. Будешь выполнять мелкие поручения, держись поблизости, чтобы ни живая душа, ни бесплотный дух не догадались, кто ты на самом деле.
– Так точно, господин Ю.
Так непривычно говорить это, так странно… В какой раз я прикидываюсь тем, кем не являюсь? Сначала притворялась наследницей рода Адлер-Кёне, в теле которой оказалась, теперь – адъютантом альтарского посла. И лишь с Дитером я могла быть самой собой. Настоящей.
– Господин Ю? – обратилась я.
Альтарец стоял рядом, такой знакомый, привычно сдержанный и добрый. И все-таки такой далекий. Теперь не просто друг. Теперь – командир и учитель.
– Разрешите написать письмо Жюли, – попросила я. – Она будет волноваться.
– Только ни слова о том, кем ты теперь стал, – ответил Ю Шэн-Ли, и я задержала дыхание, когда поняла, что альтарец обращается ко мне в мужском роде.
Он распорядился принести бумагу и перьевую ручку. Я жутко волновалась, но старалась, чтобы не дрогнула рука. Буквы выходили четкими, как строй солдат на плацу.
«Дорогая Жюли! – писала я. – Не волнуйся обо мне, я должна послужить на благо Родине так же, как и мой муж. Я не могу тебе сказать, куда я направляюсь, а ты не ищи меня. Просто знай, что я люблю тебя и смогу за себя постоять. Передавай поцелуй подружке Гретхен. Я буду помнить о вас и вернусь, когда враг отступит. Всегда ваша, Мэрион фон Мейердорф».
Я запечатала конверт и отдала его Шэну.
– Сегодня же письмо отправится по адресу, – пообещал он. – А мы выдвигаемся в поход. Осталась лишь самая малость.
– Какая, господин Ю? – напряглась я.
– Придумать тебе имя, – серьезно сказал Ю Шэн-Ли. – По тебе видно, что ты из Фессалии.
– Я ведь могу быть подопечным генерала фон Мейердорфа? – с надеждой посмотрела я. – Вы с ним друзья, и Дитер вполне мог попросить вас, господин Ю, оказать протекцию бедному юноше.
– Вполне, – согласно кивнул Шэн. – Кто тогда? Не внебрачный сын, это очевидно. Может…
