«И панталоны!»
Я хмыкнула, представив раздевающегося на ходу короля. Получившаяся картинка вышла столь забавной, что я пропустила взлет и только вжалась в сиденье, когда птица пэн набрала высоту.
– Жаль, у нас не было времени на тренировки, – вздохнул Ю Шэн-Ли, глядя мимо меня в окно на проносящиеся крыши и кучевые облака, собирающиеся у горизонта. – Слабый воин подобен надломанной ветке.
– Я буду гибкой веткой, – возразила я. – Такой, что гнется, но не ломается.
– Ты можешь сослаться на травму спины, Мартин, – что-то прикинув, предложил Шэн, называя меня мужским именем, чтобы лишний раз не попасть впросак. – Доктор велел соблюдать постельный режим, но нагрянула срочная мобилизация.
– А еще у меня крайне строгий учитель. – Я поклонилась, сложив ладони. – Не позволит ученику прохлаждаться ни одного лишнего дня.
– Ты хитер, как лис, Мартин, – слегка улыбнулся Ю Шэн-Ли. – Недаром я взял тебя в адъютанты.
Потом мы немного поупражнялись в альтарском письме. Шэн называл иероглифы, а я выводила их карандашом в блокноте, стараясь не запутаться во всех этих палочках и закорючках. После альтарец разрешил немного отдохнуть, и я задремала, убаюканная свистом ветра и мерным покачиванием паланкина. В тягостной дремоте мне снилась Оракул, слепая О Мин-Чжу. Ее татуировки ползали по желтой коже, точно были живыми, нарисованные глаза мигали, а сухие руки перебирали узелки. Ногти терлись друг о друга, издавая шорох. Я вздрагивала от этих неприятных звуков и силилась расслышать, что Оракул шепчет потрескавшимися губами, но не могла разобрать ни слова. Отчаянно пыталась дотронуться до нее, но руки не поднимались. Наконец я сделала над собой усилие, дернулась и едва успела распахнуть глаза и выставить ладони, чтобы не влететь носом в стену паланкина.
– Что такое? – тут же среагировал Ю Шэн-Ли, удерживая меня на месте.
– Так, – пробормотала я, откидывая со лба волосы и удивляясь, почему не могу завести локон за ухо.
В шею дуло, не было тут ни пуховых подушек, ни спящего Дитера. Я вздохнула, потерла виски и только теперь поняла, где нахожусь.
– Подлетаем, – сказал Шэн. – Соберись, Мартин. Иначе при первом же проколе я буду обязан отправить тебя домой.
От этих слов бросило в жар и защемило сердце. Оказаться бы дома рядом с Дитером! Тогда не пришлось бы скрываться и лгать, носить военную форму вместо платья и просыпаться по утренней побудке командира, а не от поцелуя любимого.
«Я справлюсь», – сказала себе строго. Кулон под рубашкой одарил теплом, но духи молчали. Может, тоже дремали в своем заточении и набирались сил.
Птица пэн пошла на снижение. Я крепко ухватилась за поручни и зажмурилась. Это не первый мой полет, но почему-то впервые накатила дурнота. Может, от волнения, а может, от голода, ведь я ничего не ела сегодня, только пила чай в доме Шэна, но сказать об этом не решалась: прощайте, детские капризы!
В приоткрытое окно я видела, как внизу проносятся полосатые шатры, усеивающие долину. Справа от них поблескивала река, на лугу паслись кони, встряхивая подстриженными гривами, и все это стремительно неслось на нас.
Земля мягко толкнула снизу.
Я выдохнула и осторожно приоткрыла веки. Кулон заворочался на груди, как оживший скарабей.
«С прибытием!» – сонно хором зевнули драконы.
Мы спрыгнули на мягкую траву, устилающую долину. В некоторых местах она была уже примята и вытоптана, я слышала журчание реки, ржание лошадей, звон мечей, мужские голоса и смех. Молоденький альтарец возрастом не старше меня принял поводья и поклонился нам обоим.
– С прибытием, господин Ю! – проговорил он, не поднимая взгляда.
– Вольно, солдат, – ответил Ю Шэн-Ли, превращаясь из добродушного посла в жесткого воина со взглядом колким, как рапира. – Пусть доложат главнокомандующему о моем прибытии.
– Так точно, господин Ю, – снова поклонился мальчишка, и я порадовалась, что правильно запомнила универсальный ответ.
Теперь мне придется произносить его особенно часто.
– А ты, Мартин, – обратился ко мне Шэн, почти не коверкая фессалийское имя, – не сиди без дела, напои птицу и задай ей корм.
– Так точно, господин Ю! – лихо отрапортовала я.
На самом деле немного струхнула. Мало того что придется подходить к гигантской птице, рискуя быть проглоченной ею, так еще я впервые остаюсь одна без поддержки. Я долго смотрела вслед другу, пока не поняла, что кто-то, в свою очередь, рассматривает меня. Повернувшись, наткнулась на любопытный взгляд альтарского мальчишки.
– Чего тебе? – не совсем дружелюбно спросила я. – Не слышал, что господин велел?
– Так тебе велел, да? – ответил мальчишка, показывая щербинку между передними зубами.
– Мне, – согласилась я. – Но мы только что прибыли в лагерь. Покажи хоть, где ведра брать и откуда воду носить.
– Штабной, что ли, да? – удивился мальчишка и махнул рукой: – У конюшен всегда ведра, а вода в реке.
«Железная логика! – восхитился Умник. – Вы, госпожа, могли бы и догадаться».
