– Делать мне больше нечего, как позвонки считать! – фыркнул Умник и тут заметил, что я давно не сплю, а гляжу на спорщиков. – Хозяйка!
Оба дракона заметались, то уплотняясь, то растворяясь. Они выглядели так сконфуженно и забавно, что я рассмеялась.
– Ох, мальчишки всегда одинаковы, драконы или люди, – заметила я, утирая слезы. – Хлебом не корми, дай помериться хвостами!
– Хвосты – важный элемент в иерархии драконов! – проворчал Забияка и первым уменьшился до размеров моей ладони.
– Мы не хотели будить, хозяйка, вы так сладко спали, – пропел Умник, уменьшаясь тоже и подлетая к моему плечу. – Полчаса назад заглянул Кристоф и доложил, что альтарец очухался.
– Что ж вы не сказали?! – Я подскочила на постели и укоризненно глянула на духов. – Эх вы! А еще хранители.
Оба уменьшились от стыда до размеров гречишных зернышек и полезли в кулон, отозвавшийся легкой вибрацией.
Я поискала глазами альтарскую форму, но не нашла.
«Марта постирала ее», – пискнул в сознании Умник.
Этого еще не хватало! Не выходить же к Фа Дэ-Мину в платье? В конце концов я запахнула халат и завязала его потуже, растрепала пальцами волосы и только тогда спустилась вниз.
Капитан лежал, глядя в потолок. Все такой же бледный и будто бы безжизненный, но я видела, как трепещут его ресницы, как ровно поднимается и опускается грудь, да и хрипов больше не слышно.
– Мы сделали перевязку. Сейчас он должен пойти на поправку, – доложил Кристоф, и я вздрогнула, ожидая, что он добавит «фрау», и тогда вся тайна насмарку.
Но старый дворецкий не добавил ничего, только отошел в сторонку, пропуская меня к постели больного, а потом и вовсе вышел. Я присела на краешек, с тревогой заглядывая в его лицо.
– Капитан Фа? – позвала я. – Как вы себя чувствуете?
Взгляд Фа Дэ-Мина скользнул вправо-влево. Он вздохнул, пытаясь приподняться на подушках, но в бессилии упал обратно.
– Лежите! – предупреждающе сказала я. – Вам нужно отдыхать.
Не пойму, узнал ли он меня. Оценивающий взгляд стрельнул из-под ресниц, бескровные губы шевельнулись. Я наклонилась, потрогала пальцами лоб. Все еще горячий, но уже не пышущий жаром. Неужели противоядие сработало?!
– Ангел… – произнес Фа Дэ-Мин. Закашлялся и сглотнул тягучую слюну. – Наверное, я умер…
– Еще как живы! – не согласилась я. – А скоро поправитесь совсем.
Я погладила его по волосам. Щемящая нежность наполняла изнутри, рвалась наружу. Это, наверное, гормоны. Ожидая ребенка, я хотела заботиться и ухаживать. А может, мне действительно было по-человечески жалко этого еще молодого парня, пусть и доставившего мне столько хлопот, но все-таки не заслужившего столь бесславной и ранней смерти.
– Когда… мы были маленькими, – проговорил Фа Дэ-Мин и, видя мое недоумение, добавил: – Мы с сестрой… То верили… что в самые тяжелые дни… каждому человеку является его ангел-хранитель. Я никогда не думал… что это правда.
– Но я не ангел, капитан, – слегка усмехнулась я.
– Нет-нет! – Он замотал головой, перехватил мои пальцы и сжал их. – Я видел тебя раньше… твое лицо… глаза… Я запомнил твои глаза! Столь прекрасные… Каких не бывает… ни у одного смертного…
Тревога зародилась под сердцем и кольнула острыми иголочками.
«Ваша красота подобна падающей звезде. Ваши глаза – озера… Я сразу влюбился в них, как только увидел!» – вспомнилось мне. Именно так капитан говорил в императорском саду, когда принял меня за одну из наложниц. Я попыталась выпростать руку, но ничего не вышло.
– Не оставляй! – со страхом воскликнул Фа Дэ-Мин. – Не бросай одного… в темноте! Я не хочу обратно в страну мертвых, где вечная тьма и холод!
– Я не оставлю! – испуганно ответила я и снова погладила его по волосам. – Успокойтесь, капитан Фа. Отдыхайте и ни о чем не думайте. Я не покину вас.
– Никогда? – робко, с какой-то детской надеждой спросил капитан.
– Никогда, – грустно улыбнулась я. – Все хорошо будет, вот увидите. А теперь спите.
Он глубоко вздохнул, прикрыл глаза и вскоре погрузился в сон. Рука безвольно опустилась на кровать, и я заботливо подоткнула одеяло.
– Кристоф! – позвала я. – Подготовьте мне мою комнату, хорошо? Наверное, нам придется пробыть здесь какое-то время.
– Боюсь, это невозможно, – отозвался дворецкий, входя в гостевую.
Вид он имел заполошный и усталый.
– Почему? – машинально спросила я, и тут со двора донесся очень знакомый рев.
Так могло реветь только одно существо – виверна его сиятельства! Сначала я хотела подбежать к окну, но едва поднялась, как у меня подкосились ноги, и я снова плюхнулась на краешек кровати. Живот скрутило узлом, и я погладила его ладонью, прошептав:
– Ну-ну… Успокойся, моя малышка.
