Подъяконов поднялся до её истоков и дошёл до реки Томмот – правого притока Большого Нимныра. До алданского золота горному инженеру оставалось совсем немного, но открытия не получилось – он прошёл всего в пяти километрах от «Золотой реки» Орто-Салы и на Томмоте повернул назад. Впоследствии там открыли крупное месторождение золота.
– А почему же он не пошёл дальше? – с удивлением спросил Закатов. – Что случилось?
– Да кто его знает. Теперь об этом мы можем только гадать. Может, вмешалось провидение, или помешала наступавшая зима, а может, закончились продукты. Или ещё проще – не увидел дальнейших перспектив. Поиски – это же в некоторой степени лотерея: повезёт – не повезёт. Повезёт – хорошо, а нет – что поделаешь: не стреляться же, в конце концов. Надо надеяться, что в следующий раз удача не пройдёт стороной.
С лица Фишкина не сходила улыбка, и, посмотрев на него, Фёдор подумал, что тот, наверное, имеет в виду его.
«Ты несильно обольщайся предстоящей работой, – как бы говорила его усмешка. Золото искать – это тебе, парень, не голубей гонять».
Но вот улыбка исчезла, и он продолжил:
– Несмотря на неудачи, преследовавшие Подъяконова два сезона подряд, он не остановился и на третий год снова снарядил экспедицию. Но теперь двинулся на запад – на Амедичи и Кабакту. Несколько месяцев каторжного труда – и в его лотках наконец заблестел долгожданный металл.
Удача нередко посещала старателей. Чаще всего они находили мелкие россыпи, а крупные месторождения, где удалось бы добывать много и долго «стараться», во все времена считались большой редкостью. Их открывали либо случайно, либо во время поисков, которые проводили золотопромышленные компании.
В конце XIX века на Амуре быстрыми темпами стал развиваться золотой промысел, отрабатывались известные россыпи с приличными содержаниями металла. Месторождения имели особенность истощаться, поэтому требовались новые объекты, и старатели пошли на север.
В 1907 году крупный Ленский золотопромышленник Иван Опарин и конкурировавшая с ним Верхне-Амурская золотопромышленная компания организовали поисковые работы в бассейне верхнего течения Алдана – на Селигдаре, Нимныре, Томмоте и других водотоках Якутии. Проспекторы Верхне- Амурской компании стали проникать в левые притоки Учура.
Зимой 1913 года Николай Сафронов и Иннокентий Павлов сообщили амурскому золотодобытчику Бродовикову, что в бассейне Большого Нимныра есть богатые золотом косы, которые отрабатывают «хищники». Тот быстро снарядил разведочную экспедицию. Проводником нанял одного из «заявителей» – охотника Павлова, а старшим поставил служащего компании Фёдора Дрожжина. С поисками экспедиция двинулась на Алдан. Только пошли не прямым путём, как ходили обычно – от Большого Невера, а окружным маршрутом. С притока Селемджи верховьев Верхнего Мына экспедиция следовала через Удский район в Приохотье и далее – через перевалы хребта Джугджур в систему рек Мая и Учур. Дорога оказалась тяжёлой. Дрожжин потерял почти всех оленей и, кое-как дотянув до Гонама, перевалил в бассейн Сутама. Там ему повезло: нашёл оленеводов с оленями, нанял старателей и благодаря новому проводнику попал в долину реки Тырканда, впадающей в Тимптон. Тут им тоже подфартило: в долинах Тимптона и Сутама старатели открыли богатые россыпные месторождения золота, на которых до Революции добыли почти тысячу сто пудов драгоценного металла.
После успеха предприятия Бродовикова интерес к Тырканде появился и у других золотопромышленников. Уже следующей зимой экспедиции Ивана Опарина и Верхне-Амурской компании пошли дальше. Они провели детальные поиски по всему бассейну Большого Нимныра, Орто-Салы с её правому притоку Кураннаху. Вскоре сюда же прибыла новая экспедиция Бродовикова во главе со студентом Горного института Беловым. Будущий геолог провёл там две зимы и не только нашёл хорошее золото, а открыл новый золотоносный район. Возвратившись в Благовещенск, Белов сообщил золотопромышленнику о фантастических богатствах обследованных мест. На разведанные участки следовало отправлять старателей, но в Россию пришли тяжёлые времена – наступила Первая мировая, а следом Гражданская война. Эхо войны докатилось и до Восточной Сибири, из-за этого на время пришлось забыть о новом районе. Однако золото притягивало к себе, как магнитом. Началась хищническая добыча.
После революции старые заявки на открытие месторождений золота были объявлены недействительными. По тайге шныряли вооруженные отряды бандитов, лилась кровь безвинных людей. Возникшие поселения оказались разграблены, служащие компаний разбежались. Следовало как-то возрождать золотодобычу, и Советская власть решила навести порядок.
Зимой 1921 года была создана Северная экспедиция 2-й Амурской армии Дальневосточной республики. Предполагалось открыть базу «Красный городок» на реках Горбыллях или Чульмакан. Сюда доставили товары, провиант, строительные материалы. От прииска Лебединый до Чульмакана построили зимник и провели телеграф. С поисками золота «красноармейцы» собирались выйти к фактории Енота, располагавшейся в среднем течении Олёкмы, поэтому до реки Дьиэл прорубили просеку под телеграфную линию.
Следующей весной попечителем золотых приисков выступила 5-я Дальневосточная армия, в составе которой находилось «Управснабарм-5», или проще – Управление золотопромышленными предприятиями Тимптонского района для усиления средств 5-й армии. Эта «контора» отправила на Томмот своих золотодобытчиков, а всех других стали беспощадно изгонять вооруженные отряды. Вольные старатели, промышленники и торговцы разбежались по разным городам и весям. Так, благодаря вмешательству армии в начале 1920-х годов закрыли доступ к алданскому золоту со стороны Амура.
Глава 16. Экспедиция на север
В девять вечера солнце только приближалось к горизонту. Наступал полярный день длиной в целые сутки, а Иван Брукс сидел посреди огромной кучи снаряжения и смотрел на видневшиеся вдали горы.
