– Не… – прохрипел Веточ, хватая ртом воздух, – не убивай меня…
Лицо его покраснело, вены на шее вздулись, испуганные глаза вылезали из орбит. Веточ с ужасом смотрел в рваные дыры мешка, но не мог разглядеть в них ничего человеческого.
– Ты поднял руку на хозяина дома, куда тебя пустили, как гостя, – раздался из-под маски суровый голос. – Ведомый жадностью и гордыней, ты угрожал добрым людям мучениями и смертью. Чем отличаешься ты от дикого зверя, нападающего на слабого?
– Я… я не хотел… – Веточ балансировал на грани безумия. – Мне велели… Мальчишка… это вышло случайно! Я не хотел! Малахай! Оран! Кто-нибудь! Помогите же мне!
Рама затрещала. Запор ставней скрипнул, не выдерживая нагрузки.
– Если ты вернёшься сюда, нет, если ты даже помыслишь о новом злодействе, – страшный голос звучал как приговор, – я найду тебя. Я узнаю. И тогда ты крепко пожалеешь о том, что не родился мёртвым, мразь!
Веточ не успел ответить. Ставни скрипнули и сломались, после чего купец вместе с оконной рамой и стёклами неуклюже полетел вниз. Ударившись о крышу курятника, он несколько раз кувырнулся, прежде чем свалиться в холодную грязь.
Прижимая к груди сломанную руку, незадачливый жених, завывая от боли, бросился в сторону подъездных ворот. Спотыкаясь в ночной тьме, под проливным дождём, он то и дело падал, но тут же вскакивал и продолжал бежать, не оглядываясь на проклятое поместье.
Богатое одеяние промокло и вымазалось в грязи, утратив изрядную часть своего лоска. С разбитых при падении губ срывалось то неразборчивое бормотание, то жалобные крики, то бессмысленный смех.
– Не стоило его отпускать, – сказал человек в маске, глядя в бушующую ночь. – Он может быть опасен.
Позади ночного гостя стоял Адам Олдри. Одна рука юноши сжимала короткий меч отца, в другой был тяжёлый бронзовый подсвечник. Пламя, пляшущее над огарком свечи, заливало коридор тёплым, желтоватым сиянием.
– Это слишком заметный человек, – рассудительно сказал хозяин поместья. – Его гибель может плохо на нас отразиться. Надеюсь, что это послание дойдёт до лорда Аксарая.
– Посветите мне, молодой господин. – Локвуд возился с замком в покои леди Катарины. – Мои глаза уже не те, что были раньше.
Наконец ключ повернулся в скважине и дверь распахнулась. На пороге показалась виконтесса, облачённая в лёгкое ночное платье. Увидев сына, она тут же кинулась к нему, заключив юношу в крепкие объятия.
– Сын мой… – Она задыхалась от слёз.
– С сестрёнкой всё в порядке?
– Да. – Леди Катарина кивнула, вытирая глаза тыльной частью ладони. – Она спит. Что произошло? Это кровь? Ты ранен?!
– Нет, мама, – он аккуратно отстранил её от себя, – всё хорошо. Мы победили.
Только тогда виконтесса заметила тёмный силуэт человека, стоящего у окна.
– Вы… – Она взволнованно нахмурилась, глядя на страшную маску. – Кто вы?
– В чём дело, Ката? Ты не узнаешь меня? – беззлобно усмехнулся ночной гость. – Ещё бы, столько лет прошло.
– Этот голос…
– Да, Ката, – Уильям Ферро снял с головы полотняный мешок, попутно убирая с лица длинные волнистые волосы, – это я.
Глава двенадцатая
Близнецы
Беда не приходит одна, Стоило Ошу вернуться в лагерь, как он узнал, что Дорта и Сорта схватили местные по обвинению в убийстве.
– Как это произошло? – спросил Ош, поморщившись.
Всё тело болело. На голове – несколько свежих ссадин, а кисть правой руки была забинтована. Впрочем, он легко отделался, если учесть, что
