деревянной кровли.
Не успел Ош подъехать к деревенским воротам, как навстречу ему вышла группа местных жителей. Судя по обилию остро заточенных предметов в их руках, настрой селян был бесконечно далёк от дружелюбия.
Сняв с пояса эмиссарскую грамоту, Ош поднял её над головой так, чтобы все могли видеть этот документ.
– Меня зовут Ош. Вы пленили двух моих солдат. Я бы хотел видеть их.
– Убирайся отсюда, тварь!
Из толпы вышел рослый мужчина в стёганом полукафтане и кожаной шапке с грязно-серой опушкой. Несмотря на почтенный возраст, старческая немощность всё ещё не взяла над ним верх.
Ош был верхом. Трофейная кольчуга на кожаной подкладке, добротная обувь и порты делали его вполне похожим на вольного ратника или дружинника. Лишь голова портила впечатление, всегда оставаясь головой орка.
– Ты кмет? – спросил Ош.
– В девять шуб одет, – угрюмо передразнил его селянин. – Говорят тебе, пошёл прочь!
Для подтверждения своих слов старик потряс перед Ошем стареньким, но всё ещё пригодным к бою шестопёром.
– А если я откажусь? – с вызовом спросил Ош.
– Тогда сегодня издохнут три орка, а не два, – мрачно пообещал мужчина.
– Поднимешь руку на королевского посланника? – раздался звучный, знакомый Ошу голос.
Сохраняя на перевязи травмированную руку, к собранию направлялся сир Гарен. Его сопровождали два конных латника из королевской гвардии.
– Ваша светлость… – начал всё тот же лидер селян, но рыцарь прервал его:
– Ступайте по домам. Мёртвые нуждаются в вашей скорби.
После того как местный люд разошёлся, рыцарь обратился к Ошу.
– Ты не сможешь им помочь, орк, – сказал он. – Их судьба решена.
– Я хочу видеть их, – настоял Ош.
– Что ж, будь по-твоему, – сдался сир Гарен. – Следуй за мной.
Они пересекли селение, жители которого то и дело награждали Оша опасливым или злобным взглядом, Кругом стояло тягостное молчание, указывающее на траур.
Выехав на лобное место, Ош увидел близнецов. Подставленные под лучи слепящего солнца, орки понуро сидели в стальной клетке, подвешенной на массивной бревенчатой арке. Их плачевное состояние свидетельствовало о нешуточной потасовке, которую им, тем не менее, удалось пережить.
Ошу было больно видеть их такими. Да, близнецы никогда не блистали умом, но в сравнении со многими другими орками они были довольно безобидны, послушны и лояльны во всём, что касалось Ургаша и его банды. Дорт и Горт были с Ошем с самого начала, и он всегда знал, что на них можно положиться.
Братья защищали вождя, когда того ранила блуждающая стрела. Они были среди тех орков, что заманили всадников племени Клыка в ловушку, рискуя своими шеями. Отправлялся ли Ош на охоту за Красным Жеребцом или шёл в северные горы, пробираясь к неприступному замку Снежного графа, незаметные близнецы всегда были с ним.
– Дурной Глаз? – щурясь, спросил Дорт. – Они и тебя сцапали?
Проведя в банде Ургаша не один месяц, Ош всё-таки научился различать их.
– Нет, – ответил он, вспоминая то мучительное чувство потери, которое он ощутил в сумеречном лесу после гибели своего племени. – Я просто хочу узнать, что случилось.
– Горту плохо, – пожаловался Дорт. – Они убьют нас, да?
То ли заснув, то ли потеряв сознание, Горт сидел в другом углу клетки. Судя по окровавленной одежде, он был ранен.
– Зачем вы покинули лагерь? Я же сказал, чтобы никто не выходил до нашего возвращения.
– Мы увидели оленя, – виновато признался Дорт. – Вкусного. Думали поймать его.
– Мне сказали, что вы кого-то убили.
– Да, убили. Мы шли за оленем. Тихо, чтобы не вспугнуть. Услышали что-то в лесу. Плач. Пошли посмотреть. Там были люди. Двое. Один – молодой, другой – женщина. Молодой хотел взять её, но она была несогласная. Кричала, просила помощи, дралась. Ты говорил, мы теперь с людьми. Говорил, помогаем им. Мы помогли ей.
– Вы убили его? Парня, который хотел её взять?
– Мы не хотели. Он испугался. Кинулся на нас с ножом. Горт схватил его, а я ударил по голове. Слишком сильно.
Ош почувствовал тонкую, ускользающую нить надежды. Он попытался схватиться за неё, пока она не исчезла, не растаяла, как утренний туман.
– А что девчонка? Если вы помогли ей, она должна подтвердить это, и вас отпустят.
