— Вставай! — голос мой был хриплым. Сколько же времени я рта не раскрывал? А зачем? Громозека меня и телепатически слышит.
Не понимает. Вот! Волшебный пендаль опять сработал!
— Веди меня к начкару.
— Ты наш?
— Посмотрим. Давай, топай.
— Винтарь верни!
— А шнурки тебе не погладить? — опять пнул я его. — Спать он на посту вздумал!
Повёл он меня под моим конвоем. Миновали посадку. Просыпающийся народ на аэродроме, суетящийся вокруг накрытых маскировочными сетями самолётов, удивлённо смотрел на нас. А что тут удивительного? Ну, подумаешь, грязный, обросший чувачок в гражданских штанах и немецких сапогах с их коротким голенищем, в немецкой же шинели со споротыми знаками различия, в свалявшемся, дырявом треухе ведет под прицелом немецкого карабина недотёпу из БАО.
Так вот вы какие, «горбатые»! ИЛ-2, легенда.
Нас окружили. Щёлкают затворы.
— С кем имею честь? — спросил я.
Ага, ты, значит, старший из присутствующих. А зачем ты требуешь сложить оружие? Да, пожалуйста! Патронов к карабину уже давно нет. Все расстрелял. Доложил, что этот раздолбай спал на посту.
— И кто ж это тут такой наглый? — спросил ещё один тип. Ого! Целый полковник ВВС!
Я представился, доложил, что сбежал из плена и выходил к своим.
Арестовали меня. Что ж, вполне ожидаемо. Хорошо, бить не стали. Кто такие военнопленные? Враги народа. Я — враг народа!
