Ригелем шли следом.
– О’Брайен! Слава солнцу, ты живой! – Сол кинулся к ним, стискивая О’Брайена в объятиях.
Так они и стояли: Ник, его отец и любимый кузен, прикованные друг к другу объятиями, любовью и благодарностью, и все из-за девушки, которая могла и не родиться. Взглянув на Мари, Ник почувствовал, как содрогнулся его мир, расширился и бесповоротно изменился.
– Он должен отлежаться, – тихо напомнила Мари, разрушая окутавшие их четверых чары.
– Конечно… конечно, – закивал Сол. – Я отведу: той же дорогой, которой мы попали сюда.
Ник кивнул и быстро сказал О’Брайену:
– Мы тайно протащили сюда Мари. У нас не было времени отвечать на вопросы Племени. Ты был слишком плох.
– Парша меня сожри, я ведь чуть не умер!
Ник покачал головой на возбужденный тон О’Брайена. Они с Мари переглянулись, и девушка закатила глаза.
– Да, ты чуть не умер. Ник действительно должен нести тебя обратно, – проговорила Мари.
– Как обычно, Мари права, – сказал Ник.
О’Брайен фыркнул:
– Без шансов, братишка.
– Вы, трое, прекратите болтать и поспешите за мной, – приструнил их Сол.
Еле сдерживая смех облегчения, они подчинились Солу.
Никто из них не заметил фигуру в тени, медленно, крадучись последовавшую за ними.
Ожидая в темном алькове снаружи переходного гнезда, пока Ник, Сол и Маэва устраивали О’Брайена внутри, Мари удостоверилась, что капюшон плаща надежно затянут вокруг лица, Ригель рядом и не шумит, вот только ей никак не удавалось избавиться от ощущения почти головокружительной легкости от счастья.
Целительница Племени еще не вернулась, но все единодушно решили, что она скоро закончит осмотр, так что Мари ждала снаружи. И она так радовалась. Город на деревьях ее очаровал. Жаль, что сейчас не день, чтобы все рассмотреть… все исследовать.
Всего на мгновение Мари представила, каково это, жить в небе, среди такой красоты… оказаться принятой в качестве Вожака, получить жизнь, не наполненную борьбой и ночной лихорадкой. Девушка подумала о том, как Ник на нее смотрел, пока она танцевала свое имя, призывая луну. Казалось, он заглянул внутрь нее и увидел ее душу.
Ощутимо поднявшийся ветер обдувал Мари, заставляя дрожать, хотя она и наслаждалась звуками музыки Племени, колокольчиками, звеневшими в такт стихии.
Потом вместе с нежной музыкой ветра Мари услышала другой звук. Она почувствовала, как шевельнулся сидящий подле нее Ригель, склонив голову, тоже прислушиваясь.
Женский плач. Мари не сомневалась.
Встав, Ригель сделал несколько неуверенных шагов, а потом выжидающе обернулся к Мари.
– Ригель, ты никуда не пойдешь! – сурово прошептала она.
Жалобно заскулив, он потрусил вокруг переходного гнезда.
– Ригель! – скорее прошипела, чем прошептала Мари, устремляясь за ним.
Обогнув переходное гнездо, Мари увидела другое, меньшее, расположенное неподалеку. Возле входа в него сидела женщина. Зарывшись лицом в руки, она судорожно рыдала. Подойдя к незнакомке, Ригель уткнулся в нее мордой. Дернувшись от неожиданности, женщина подняла искаженное горем лицо.
– Кто ты? – спросила она полным слезами голосом. – Подожди, я знаю, кто ты…
Мари заколебалась, не понимая, должна ли шагнуть вперед или броситься бежать назад к переходному гнезду и Нику. К счастью, сильная рука коснулась ее плеча, и Ник сказал:
– Я заберу его. Не волнуйся. Оставайся здесь.
Ник шагнул к женщине и Ригелю. Мари подошла настолько близко, насколько позволила тень, внимательно слушая. Женщина посмотрела на Ника, вытирая слезы.
– Ник! Это щенок Лару? Которого ты искал все это время?
– Привет, Шена. Да, это тот самый щенок, – кивнул Ник.
Мари видела, как он колеблется, очевидно, ища объяснение, которое мог бы ей предоставить, но оно ему не понадобилось. Вместо того чтобы допрашивать его дальше, женщина снова, сотрясаясь всем телом, зарыдала. Ник сел рядом, успокаивающе ее приобняв.
– Прости, Ник. Прости. Капитан… он слабеет. Он не борется. Словно вместе с лапой сломалось и его сердце. Он хочет последовать за Кристал и Грейс. Я чувствую. Я не виню его за это. Я тоже хочу за ними последовать.
