лес с голой задницей выгоню, все три цивилизации. Сами с батальоном здесь останемся, с оружием и при всех припасах. Они у нас еще будут хлебушка под забором выпрашивать. Дело не в этом. Оно нам надо? Я уже досыта наелся последствиями того, что сначала делаю, а потом думаю. Ни хрена больше так не будет. Пока не пойму, что к чему, ничего делать не буду. А я не пойму, зачем нас судят, зачем нам дают сбежать. Сама видишь, охраны считай нет. Понимаешь, логики в происходящем не вижу никакой. Вот так сразу суд, обвинения. Кому это выгодно? Славе, Лене, имперскому командованию? Да зачем? Меня на место поставить? Нет же, для этого пары разговоров хватило бы и официального снятия с должности.
Скада долго молчала, Илья даже подумал, что инопланетянка уснула. Но нет.
– Илья, раз это не нужно нашим, значит, нужно тем, кто может на них надавить, – сказала, наконец, она.
– Наверное… – Парень снова задумался. – Слушай, а ведь ты права! – Илья аж сел на кровати. – Смотрящие! Меня уже один раз выгоняли бегать по Фортуне, потому что смотрящие запретили контакт трех цивилизаций. А теперь я вскрываю руины, про которые тоже было высказано «фе». Дескать, это остатки неправильной, искаженной цивилизации, – вспомнил давний разговор парень. – Уничтожьте и забудьте, так? А мы, то есть по большей части я, их изучаем. Более того… – Илья прикусил язык, чтобы не выболтать Скаде про ментальные ключи к подземным заводам. – Ах, хитрюги, – покачал головой парень. – Не хотят Илюше приказывать – остановись и не лезь, нам туда запретили. Хотят, чтобы Илюша таскал каштаны из огня, а все трое лидеров как бы ни при чем. Дескать, убежал Илья, обвиненный во всех грехах, вот и лазит по руинам. И рыбку съели и на… забор сели. А потом по результату можно Илью простить, а можно и орбитальным ударом сжечь, всего расходу – пара десятков граммов антиматерии. Нет уж, хрен вам.
Парень снова лег и накрылся одеялом до подбородка.
– Спокойной ночи, Скада. Пусть судят. Я им еще в глаза посмотреть хочу.
– Заковывать будете, сатрапы? – не удержался центурион от вопроса к пришедшим за ним мастер-ножам и «мечам». На сей раз настоящим, без подмены. Трое ленааа с клинками и двое вооруженных «мечей» – это серьезно.
– Зачем теперь-то? – пожал плечами один из «мечей», старший центурион по званию, выкладывая на стол в домике большой закрытый котелок и ставя термос. Затем добавил к нему вытащенный из недр рюкзака батон хлеба. – Заморите пока червячка, сидельцы, проголодались поди без завтрака? Сегодня у нас на обед макароны по-флотски и кофе. Хлебушек попробуйте из местной пшеницы. Только из печки, еще чуть теплый.
– Старший центурион Туманов, – узнал «меча» Илья и широко улыбнулся. – Василий Павлович, кажется? Вот так встреча, комбат-два… А это, стало быть, твои ленааа, расщедрилась Лена на мастер-ножей для нового батальона? Как там мои слави?
– Нормально, Илья. Служим потихоньку, притираемся друг к другу. Хорошие у тебя девочки.
– А то! Лично отбирал, для себя старался… Ладно, некогда трепаться. Слушай, господин старший центурион, какой хлебушек, какие макароны? Пошли уже. Без трех минут полдень, я так собственный трибунал просплю.
– А ты не торопись. Там без тебя начали.
– Чего? Как это без меня? – Как ни странно, Илья ощутил нешуточную обиду. Это что же, с ним вообще разговаривать не хотят? А как же набитый народом зал, гордый несломленный вид героя, его последнее слово судьям и палачам, которое запомнят потомки? Шоу отменяется? После вчерашних речей командующих тремя расами перед строем Илья себе все представлял совсем не так. Значит, даже в глаза ему посмотреть боятся… Правильно, кстати, боятся. Двое из троих судей так уж точно.
– По закону о военном трибунале во время войны присутствия подсудимого не требуется. Тройка разбирает дело и выносит приговор. Если приговор к «вышке», то его должен утвердить командующий. Или не утвердить, на его усмотрение. Но в твоем случае, Илья, судьи и командующие в одном лице, так что все скоро решится. Как раз поесть успеешь, – охотно прокомментировал ситуацию Туманов.
– И как я узнаю решение?
– Я тебе скажу. Мне обещали прислать текст приговора на коммуникатор.
– Ты же меня и в исполнение приведешь.
– Только после того, как пообедаешь. Мы же не звери.
Илья молча пожал плечами и открыл крышку котелка. Пахло вкусно, все-таки леночки земную еду толком готовить не умеют.
– Скада, Лода, Карри, берите ложки. Рубайте, пока дают. – Сам Илья опустил руку в карман и вытащил оттуда корень стирра. Отгрыз терпкий кусочек, прожевал и проглотил. Хорошая вещь стирр, вроде женьшеня, только действует почти сразу и почище любого энергетика. Растет на Славии в самых глухих болотах, полезными свойствами обладают только дикорастущие растения, поэтому штука очень дорогая. Исполнят они его, как же. Кто кого исполнит…
– А ты молодец, центурион, – совершенно серьезно сказал Туманов, глядя на молча уплетающего макароны парня. – Здорово держишься и здорово воюешь, я бы под твое начало пошел, хоть ты и молодой. Я ребятам все расскажу. И славям в моем батальоне тоже… Не волнуйся, я в тебя стрелять не буду, – он снял автомат с плеча и поставил его рядом, прислонив к стенке. – Приказа не было, а даже если бы и был… Да и никто из наших не будет, не дойдет дело. Не настолько же наверху все охренели…
Спустя не столь уж и долгое время Василий Павлович забрал у Ильи пустой котелок и термос, подхватил автомат и, скомандовав второму «мечу», собрался выходить из домика к ожидавшим его у входа ленааа.