ничего подобного не произошло. Дверь осталась плотно закрытой, а Махагрон смотрел на него всё тем же светлым взором.
Кир быстро выдохся и упал на подушки.
И тогда заговорил его наставник:
– Я не знаю, почему ты по-прежнему твердишь о предсказании. Предсказания нет. Разобраться в механизме перехода между мирами сможет тот, кто силен и в одних, и в других науках. Из всех, кого мы нашли, лучшие данные – у тебя.
– Разве не у Рады?
– У нее чуть хуже. Незначительно. Но если ты и дальше будешь лететь навстречу приключениям, а она – сидеть над книгами, всё может измениться.
– А ее экзамен? – не унимался Кир.
– На экзаменах невозможно применить магию. Ни я, ни кто-то другой в принципе не способен это сделать. Да и не поступил бы я так с Радой! Я хорошо знаю ее способности – она прекрасно справилась бы со всеми науками сразу.
Кир взглянул на Махагрона, и почувствовал, что устал. Не от похищений и смертельных опасностей, не от мудреных гуманитарных книг, а от того, что постоянно приходилось думать, кому можно верить, а кому нет.
И он решил не думать. А просто поверить.
Кир смотрел в потолок, рассеянно гладил Вектора, а все эти невеселые воспоминания проносились одно за другим – рваные, путаные, тревожные. И вдруг они рассеялись, отошли на задний план. Их вытеснило другое – яркое и отчетливое.
Тайник под шкафом в его комнате. В тайнике – книга. Инкрустированная недорогими камнями обложка. И надпись – такая вычурная, что ее трудно разобрать: Лео Нарт «Буквы, цифры и места».
В голове словно сами собой зазвучали слова большого знатока книг Лешего.
Что ж, кажется, его посмертная жизнь обещает быть интересной.
Мобиль остался на стоянке у академии. Аэрис брела по улицам Стройграда, не особенно понимая, куда и зачем.
Он был хорошим мальчиком, этот Кир. Умненький, правильный, упрямый. Настолько упрямый и настолько правильный, что она даже поверила: у него обязательно получится.
И ошиблась.
«С прискорбием сообщаем, что студент нашей академии Кирсен Грасс трагически погиб в результате несчастного случая на производстве во время прохождения практики».
Несколько строчек в еженедельной рассылке для студентов. И пропасть, в которую она, Аэрис, ухнула и продолжает падать, не чувствуя никакой опоры под ногами.
Что за несчастный случай? Кто его устроил? Далекие магики или близкие соотечественники? Какая теперь разница!
В их последнюю встречу он дал ей поручение – простенькое, словно между делом. Выяснить, куда делся их однокашник – большой специалист по взрывам. И она выяснила. И ужаснулась. Этот парнишка ужасно гордился своими достижениями. Он входил в команду лучших химиков и физиков! Он приложил руку к величайшему изобретению – невероятно мощному взрывчатому веществу. Несколько граммов могут обрушить целый город. Но главное – никакой техники, никакой электроники. А значит, никакая магия его не испортит. Теперь Сарегон готов к любой войне.
Она всё выяснила. А потом ждала. Ждала, что Кир – мальчишка, которому она неожиданно поверила, – появится. Он обязательно что-нибудь придумает. Но он не появится.
А знание – страшное, жгучее, невероятное – осталось с ней. Только что теперь с ним делать, она не знала.
Ей обязательно нужно встретиться с Ирис. С сестрой. Про себя девушка называла ее именно так. Клон – звучало бы ужасно. И неправильно к тому же. Технически клон – это как раз Аэрис. А кем ей приходится Ирис? Пусть будет старшая сестра.
Чего она хотела от этой встречи? Предупредить? Попросить помощи? Она и сама не знала. Знала только, что больше не желает, не может быть единственной хранительницей страшной тайны. И вообще устала быть одна.
Но как встретиться с той, единственный путь к которой представляет собой самую охраняемую тайну двух миров?
Аэрис остановилась. Она шла, не зная куда, но, кажется, пришла как раз туда, куда надо. Дядя Кира – не просто странноватый старик, но еще и ученый с мировым именем.
Девушка стояла перед этой дверью уже в третий раз. В первый раз она пришла сюда, чтобы погубить Кира, второй – чтобы его спасти. А сейчас – чтобы его смерть не была напрасной.
Эпилог
Кир подбросил веток в камин. Конечно, чтобы обогреть избушку, притаившуюся в лесной чаще, достаточно было и заклинания тепла, но настоящий огонь не только согревал. Он танцевал, словно взмахивая алыми рукавами, потрескивал – и казалось, что рядом есть кто-то живой.
