которые тратили безумные деньги на билеты на нелегальные поединки.
Ради Чибы.
Если ты хотел поставить на что-то, заняться с чем-то сексом, съесть что-то или убить, обращаться следовало к Чибе. А поскольку Gameworld находился «на камнях» – в той части пояса астероидов между Марсом и Юпитером, о территориальной принадлежности которой по-прежнему велись споры, – ему это сходило с рук.
Но вскоре это изменится, поклялся себе Фикс. А когда это случится, Чиба ввяжется в спор и Фикс уйдет с такими деньгами, что его дети никогда больше не будут ни в чем нуждаться. Никогда больше. Не после такого.
Фикс изучал глаза Чибы, пока тот заводил толпу. Чиба питался этим. Не весельем, не энергией, может, даже не деньгами. Нет, он был подобен вампиру. Он питался обожанием – таким уж он был. Люди преклонялись перед ним как перед главной знаменитостью всех времен.
– Вы хотите крови? – настаивал Чиба.
Люди – некоторые столь же богатые, как сам Чиба, – истерически кричали и выбрасывали в воздух кулаки. Их лица раскраснелись, глаза горели. Одна из зрительниц, актриса из Лондона, которая играла в фильмах о европейской фигуристке, принялась скандировать:
–
Остальные зрители тотчас подхватили ее клич.
–
Фикс посмотрел на других участников боев. Восемнадцать мужчин, одиннадцать женщин, один прооперированный гермафродит. Пятеро из них выиграло здесь по несколько матчей. Как один из них сказал ему на инструктаже, это был не римский цирк. Порой человек дрался с человеком. Иногда борцы со скамейки побеждали генетически модифицированных животных. Рядом с Фиксом сидела похожая на тролля женщина по имени Хельга, которая в прошлый вторник сломала шею орангутану. Ее раны еще не затянулись, но она поклялась вернуться на помост, как только снимут повязки, и «написать свое имя кровью любого человека или любой твари, которую выпустят из ворот. Попомни мое слово, новичок». Так она ему и сказала.
К доктору Франкенштейну здесь обращались не только животные. Мышечная масса Хельги досталась ей не от природы. Металлические штыри, поддерживавшие спину мексиканского борца, уж точно не входили в оригинальную комплектацию людей. Но рекрутеры Gameworld не сообщали об этом парням вроде Фикса, пока те не подписывали контракт. А это означало, что половина людей на трибуне участников была обычной, как и он сам.
Пару дней назад мексиканец завел с ним разговор об этом. «Им нужно, чтобы кто-то погибал, – философски сказал он, – ведь люди прилетают сюда не для того, чтобы смотреть на тупую борьбу. Никто не станет платить такие деньги за билеты на поединок двух амбалов, которые будут мутузить друг друга, но так и не выявят победителя. Хрена с два. К концу вечера на помосте должен оказаться труп. Чибе нужно поддерживать репутацию. Но… пошло оно все. Кто вообще хочет вечной жизни?»
Так все и было.
Фикс притворно улыбался, вполсилы выкрикивал боевые кличи, потрясал кулаками и чувствовал, как сердце гулко колотится в груди. Он много лет был солдатом, а до этого – драчливым уличным парнем. Он убивал из пушек, ножами, своими руками и живым уходил с усыпанных телами товарищей полей сражений. Но он никогда, ни разу в жизни еще так не боялся.
2
Тем вечером Фикса так и не вызвали.
И следующим тоже.
И следующим опять.
– Не переживай, – сказала Хельга. – Наступит и твой черед, дорогуша.
– Дождаться не могу, – солгал Фикс. Он не сомневался, что лгал и по более серьезным поводам, но не мог припомнить когда.
Жизнь на
Это был его шестнадцатый день. Он выяснил, что у большинства борцов первый бой состоялся лишь через месяц-другой. Конкуренция была невероятной – на ринге у Чибы хотелось засветиться абсолютно всем. Общую спальню называли «ведром скорпионов», и это прозвище казалось всем глупым и инфантильным, но отделаться от него они не могли. Об этом часто упоминали в прессе, а зрители могли даже купить себе право переночевать вместе с борцами. Некоторые – только особенно сильные или исключительно глупые – платили, чтобы тренироваться с командой. Всех остальных пугали формулировки об отказе от ответственности за возможный ущерб здоровью.
Борцы могли тренироваться в любое время. Бороться друг с другом, само собой, не разрешалось, но Чиба наладил бесперебойный приток
