– Зато первое очень даже вероятно! – выкрикнул Стю.
– Пришла пора Последней Клятвы? – осведомился Ухорез.
– Пришла пора, – кивнул Эвин.
Закувыркались в небе подлетевшие ближе Летучие Стрелки. Заплясали вокруг компаньонов, со свистом рассекая воздух, глухо плюща острые оконечья о камни, черные иглы со спин тварей. Эдгард легко, как танцор, закружился между компаньонами, отражая посохом смертоносные снаряды над их головами.
– Сюда! – проорал Мартин. – Все сюда! Сбиваемся теснее! Эй, Цыпа! Иди сюда! Стю! Тони! Рамси!.. Ах, чтоб тебя, Рамси…
Одноглазый спроворился прежде всех, прыгнул поближе к Эдгарду, под защиту его молниеподобного посоха. Цыпа развернулся на свое имя, потом задрал башку к небу, зарычал, потрясая молотом, – будто призывая крылатых тварей спуститься пониже и сразиться с ним лицом к лицу.
– Тони! – крикнул еще Ухорез. – Не слышишь, что ли? Иди сю…
Но Тони уже никуда не мог идти. Черная игла пронзила его навылет – войдя в макушку, выйдя между ногами. Скосив глаза ко лбу, Бельмо мучительно распялил рот, поперхнулся кровью и, не сгибаясь, повалился, полетел со стены…
– Цыпа, сучий выродок!.. Тащи свою задницу к нам!
Цыпа неуклюже затоптался, поворачиваясь вокруг своей оси. Две иглы одна за другой слетели к нему, разбились у его ног. Он не обратил на них никакого внимания. Забрызганные кровью камни вокруг него были пусты. Некого больше было убивать Цыпе.
– Еще мяса! – завопил Рви-Пополам. – Еще крови!..
Глаза его, бешено расширенные, пылали мраком, как черным огнем. Казалось, от них, как от пастей и ноздрей Темных тварей, вились дымные струйки черноты.
– Еще мяса! – крикнул Цыпа.
И вдруг рванул с места – но не к Эдгарду, а к кромке стены.
Выругавшись, Эвин кинулся было к нему.
Но не успел.
Цыпа оттолкнулся ногами от крайнего валуна, на миг завис в воздухе с занесенным для очередного смертельного удара молотом.
И рухнул вниз.
Только четверо остались на стене против сонмища Темных.
– Цыпа… – выдохнул Мартин.
Спустя секунду к вершине стены взлетел хоровой вой тварей.
А потом послышались тяжкие удары.
А потом всю эту звуковую вакханалию прорезал яростный человеческий крик:
– Еще мяса!.. Еще крови!..
– Вот стервец, а?! – напряженно улыбнулся Мартин. – Живой! Ну, задаст он им там жару, прежде чем они его…
И тут же лицо Ухореза исказилось:
– Сумка-то! Чудо-сумка с тубусом Клятвы!.. Она ж у Цыпы!..
Весть о том, что в Золотой Рог пришла беда, молниеносно разлетелась по Утренней Звезде. Замок взбаламученно зашумел: в коридорах царила суетная крикливая толкотня, на дворах и подле конюшен – гвалт, лошадиное ржание, торопливый стук топоров и молотков. Его светлость сэр Руэри Грир, герцог Арвендейла, спешно собирался в дорогу домой.
Граф Альва распахнул двери в собственный тронный зал. Двое стражников за его спиной лязгнули доспехами, стукнули древками алебард в пол, остановились.
Зал, против ожидания сэра Альвы, оказался пуст.
Если не считать запыхавшегося мажордома, который как раз в этот момент бежал к дверям наискосок через весь зал.
– Ваше сиятельство, не успели! Его светлость туточки был, когда за вами посылал, а потом изволил отлучиться!
Граф поморщился:
– Куда изволил отлучиться его светлость?
Мажордом развел руками:
– Н-не могу знать. Не сказывал…
– Так узнай! – гаркнул Альва.
– Слушаюсь! – поклонился мажордом и прямо так, не разгибаясь, юркнул мимо графа в дверной проем.
Сэр Альва дошагал до своего трона, устало опустился на него, подпер рукой гудящую голову.
Нервное утро выдалось, ничего не скажешь, хлопотное.
