– Говорят многое, – уклончиво ответил Витте. – Я осторожно переговорил с людьми, близкими к разным столичным салонам…
– И что же? – Чуть подалась вперед вдовствующая императрица.
– Они считают такое развитие событий вполне возможным. Особенно если подтвердится история с гемофилией.
– Так вы думаете, что Куропаткин прав? Признаться, я до конца не могу поверить, что тот Куропаткин, которого мы знали, осмелился подобное сказать. Алексей Николаевич всегда был таким осторожным, – произнесла она, покачав головой. – Он бы никогда не осмелился на такие дерзости. Намеками, да, может быть. Да и то. Так рисковать собственной головой? Ему же это не простят.
– Он сильно изменился, – чуть пожевав губы, произнес Витте. – Когда я его встретил там, в Ляояне, то сразу и не признал. Он стал совсем другой. Тут и взгляд, и осанка, и манера речи. Вот вроде он, а как заговорит, так диву даешься.
– Вот даже как? – удивленно вскинула брови Мария Федоровна.
– Право слово, я даже подумал, что он одержимый каким демоном.
– Не удивлюсь, – криво усмехнулась вдовствующая императрица, – но этот демон почему-то помогает нам. Почему? Что он хочет? Вы выяснили?
– Нет, но…
– Что?
– Мне кажется, что он собрался умирать. Я попробовал прощупать это подозрение, но тщетно, ничего узнать не удалось. Когда я поделился с ним своим наблюдением, надеясь на откровение, он рассмеялся и выдал целый ворох странных восточных мудростей, одна страшнее другой. Да и вообще рассуждал о своей смерти, как о чем-то свершившемся. Не явно, но подобное ощущалось. А окружающие либо ничего толком не знают, либо не говорят. Ведь его популярность в Маньчжурской армии чрезвычайна, да и вообще в Маньчжурии. Они там все за него горой стоят. Ну, почти все.
– Очень интересно… – чуть помедлив, произнесла вдовствующая императрица. – Кстати, а что китайцы? Вам удалось переговорить с официальными представителями Китая? Зачем Куропаткин настаивал на этой встрече? Такие секреты…
– Переговорил. Пустое сотрясание воздуха. Меня вновь заверили в дружбе, но посетовали на то, что объявить войну Японии, следуя букве договора, не могут.
– И почему же?
– Казна пуста, – пожал плечами Витте. – Впрочем, этот разговор был ширмой. Вместе с официальным представителем Запретного города прибыл и очень интересный человек – Юань Шикай. С ним-то как раз после официальной части я и побеседовал по представлению Дин Вейронга.
– Дин Вейронг? Это не тот китаец, за которого просил Куропаткин, дабы принять в русское подданство и аттестовать капитаном?
– Он самый, – кивнул Витте. – Фактический руководитель СМЕРШа.
– И что хотел этот Юань?
– Важно пояснить, кто он такой, – осторожно отметил Сергей Юльевич. – Шикай занимает пост наместника Чжили, что очень высоко для империи Цин. Фактически – один из наиболее высокопоставленных сановников. Кроме того, он командир и создатель Бэйянской армии – одной из немногих стоящих военных сил у китайцев. Грубо говоря – самый влиятельный человек Китая, после вдовствующей императрицы Цы Си, разумеется.
– Ясно, – сухо кивнула Мария Федоровна.
– Он сообщил в приватной беседе, что крайне недоволен позицией Запретного города. Он отстаивал вступление в войну с Японией, дабы взять реванш за унижение в Корее, но едва не лишился места за свою настойчивость. И то, что он горячо поддерживает предложенный Куропаткиным план «Все под небесами».
– Что? – недоуменно переспросила вдовствующая императрица. – Как это? Почему я ничего не знаю об этом плане?
– О нем никто не знал, – пожал плечами Витте. – Алексей Николаевич снова всех удивил, решив играть по-крупному и не размениваться на мелочи. Суть плана сводилась к тому, чтобы воссоединить разрозненные осколки некогда по-настоящему Поднебесной империи, созданной великим ханом Чингизом. От русских земель на Западе до китайских земель на Востоке под единой короной. Это он и назвал «Все под небесами», – пожал плечами и глупо улыбнулся Витте.
– Вы мне это говорите серьезно? – удивленно спросила Мария Федоровна.
– Более чем. По словам Шикая, уже весь Китай знает о японском плане «Желтая хризантема» и то, что русские солдаты дерутся за их жизни и будущее. А также о том, что Запретный город предал свой народ. А потому все готово к восстанию, которое Юань и хочет возглавить.
– Так уж и весь Китай? – усомнилась вдовствующая императрица.
– Это я и сам видел. К Куропаткину идут массы добровольцев, готовых помогать. Землю копать, ухаживать за ранеными, а если надо, то и сражаться. Он уже не знает, куда их девать.
– Хм. Допустим. Шикай поднял восстание и что потом?
– Он желает стать наместником в Китае, приняв подданство Российской империи и подведя сам Китай под руку его императорского величества. Ту часть, что сможет взять под контроль, во всяком случае.
– И вы думаете, что Великобритания подобное потерпит? – фыркнула императрица. – Или Франция?
