из домов, успев выпустить несколько стрел по Косте и Огонькам. Но на этот раз ответ им пришел с другой стороны.
Маркин еще только поднимал винтовку, а Ифена и Шелла натягивали луки, когда одному из вражеских лучников слева чуть ниже уха вонзилась стрела, прилетевшая из пролома в стене. Эльф дернулся, уронил стрелу, уже наложенную на тетиву, и неуклюже упал на колени. Он бы после этого упал на землю, но был подхвачен своим товарищем, который отбросил лук в сторону и схватил за плечи раненого напарника. И зря. Такой промашкой противника не воспользоваться было нельзя, тем более что лучник уже был на прицеле, и не одном. Сразу три стрелы и несколько пуль вонзились в его тело.
Эльф еще успел опуститься на колени и обнять своего умирающего товарища, потом душа выпорхнула из него, и он некрасиво покатился по крыше, так и не выпустив из рук напарника.
«Душевно, блин, разыграл сцену, – чертыхнулся виконт про себя, – даже не по себе немного стало. Словно на охоте убил одного лебедя в паре, а второй закрыл собой от следующего выстрела уже мертвую тушку».
Еще трижды на големов налетали небольшие группки легионеров, но среди них не было ни одного достойного противника. Да что говорить, у погибших даже не имелось защитных амулетов! Не противники, а так, смазка для мечей «шляпников» и передвижные пулеуловители.
А вот судя по грохоту заклинаний и крикам, несшимся с той стороны, откуда наступал Гербед, там все обстоит очень серьезно.
Судя по всему, именно туда стеклись основные силы имперцев, так как на площади перед домом главы поселения не было не то что «центуриона», но даже часового перед входом в жилье, занимаемое магами. А ведь под такую шумиху мало ли кто решит наведаться туда и покопаться в чужих вещичках… Да и просто подложить свинью тут есть кому. Хотя бы вот эта пятерка – четверо мужчин и молодая женщина, вооруженные короткими копьями с широкими листовидными наконечниками и тоже короткими кривыми луками, которые выскочили из-за соседнего к двухэтажке дома.
Костя успел в последний момент остановить големов, которые мигом взяли на прицел незнакомцев. От немедленной гибели тех спасла простая одежда, без нашитых имперских гербов и цветов.
– Свои это! Ифена, Шелла, – произнес он для наемниц, направивших луки на незнакомцев. – Не зашибите случайно.
– Да уж видим, – отозвалась одна из них, не сводя взгляда с подходящих снежных эльфов.
– Что хотели? – крикнул Костя, обращаясь к незнакомцам.
– С вами пойти против имперских ублюдков и их лесных приспешников, – ответил самый старший из группы поселковых. – Мы не станем помехой; вот, – он качнул копьем, – здесь кровь двоих легионеров. И мои товарищи не намного отстали от меня.
Маркин раздумывал буквально пару секунд. Брать эту четверку ему хотелось меньше всего, но было видно по их лицам, что отговорить участвовать в сражении не выйдет, они все равно пойдут, только могут помешать в самый неподходящий момент.
«И с другой стороны, – подумал маг, – почему бы местным не поучаствовать в освобождении родного дома? Не все же нам за них кровь проливать».
– Хорошо, – произнес он, – идите с нами, но держитесь за големами, без приказа никуда не лезьте. А если кровь взыграет и рванете на имперцев, то не обессудьте – мои големы прекращать стрельбу не станут, вместе с врагами и вас нашинкуют. И еще: со мной пойдут трое, четвертый останется здесь дожидаться моих воинов, которые будут тут уже вот-вот, и передаст мое распоряжение, чтобы часть их осмотрели этот дом, – он кивнул на двухэтажное строение напротив, – а остальные догоняли меня. Все, время вышло; один здесь, трое со мной.
И не дожидаясь ответа, направил големов на звуки яростного боя неподалеку. Дожидаться своих воинов в самом деле не стал, они и так присоединятся, когда Костин головной отряд завязнет в стычке с имперцами.
Небольшой заслон из четырех легионеров и одного голема-«паука» Маркин со своими металлическими бойцами смял в пять секунд. Никто из них даже не успел выстрелить (солдаты из арбалетов, а голем – молнией, или что за боевые чары в нем заложены…). Неожиданность и скорость позволили чемтэрцам выйти в тыл небольшой группе имперцев и лесных эльфов, с успехом обороняющихся от наседающих воинов графства со своим магом.
Первый удар был нанесен в спину «центуриону», который сдерживал магические удары и выстрелы из арбалетов зачарованными стрелами со стороны графских гвардейцев. Сзади имперский голем был защищен лишь стальной броней – хорошей, но все равно недостаточно прочной, чтобы спасти от заклятия из боевого амулета, двух стрел с наконечниками, которые чуть ли не плавились от вкачанной в разрушительные руны на них энергии, и трех гарпунов с рунами усиления, выпущенных легкими големами-«стрелками».
Броню трехметрового магического воина разворотило, как консервную банку открывалкой в руках неумелого туриста.
Не дожидаясь, когда «центурион» рухнет, Костя кинул под ноги имперцам одну за другой три магические гранаты, зачарованные на огонь и электричество.
И на этом бой практически закончился. Тех, кто выжил от следующего удара магией со стороны Гербеда, гвардейцы взяли в плен в бессознательном состоянии.
Пленным, на которых были надеты ошейники, очень сильно повезло, что их хозяин угодил в руки чемтэрцев живым, иначе их удавило бы через несколько минут после его гибели. А вот хозяину контролирующего ошейники амулета – наоборот. Мало того что все, кто недолгое время носил на шее рабское «украшение», мечтали поквитаться за это, так еще и хозяином оказался лесной эльф. После того как ошейники со всех были сняты, остроухого рабовладельца пришлось отдать разъяренной толпе его дальних родичей. В поселке кроме имперцев находились четверо лесных эльфов. Один, самый невезучий, угодил в плен. Еще двое, мужчина и женщина, погибли в перестрелке с Костиным отрядом. К слову, это оказались супруги, та самая парочка
