удивилась.
– Пора отправляться? – по-своему поняла все Кейт. – Генри? Мы уплываем?
Сората взглядом попросил у него разрешения и сказал:
– Увы. Мне очень жаль, и я приношу свои глубочайшие извинения. Мы не сможем отплыть сегодня, и завтра, скорее всего тоже. Хасегава-сан права, катер действительно исчез, вместе с Отоей-саном.
– Э? – журналист Кутанаги сделал совершено глупое лицо, Генри даже стало его жаль. – Я не понимаю? Как же тогда я вернусь в Токио?
– Боюсь, что пока никак, – ответил Сората и низко поклонился. – Прошу прощения! Это моя вина!
– На кухне много еды, – философски заметил доктор Фишер. – Неделю протянем точно.
Кейт завертела головой, не понимая ни слова. Генри отошел от двери и присел рядом с ней, беря за руку. Перевел речь Сораты сухо и коротко, надеясь, что это поможет избежать истерики, но по глазам, мгновенно наполнившимся слезами, понял свою ошибку.
– Нет! – воскликнула она и оттолкнула его руки от себя. – Нет! Ты лжешь! Ты просто не хочешь уезжать!
Все замолчали, стесняясь становиться свидетелем столь личной разборки. Генри снова попытался взять Кейт за руку, как-то успокоить.
– Не кричи. Ничего страшного не случится, мы вызовем помощь или она придет сама, все знают, куда мы направились. Ты слышишь меня? Все будет…
– Ненавижу его! – девушка вскочила и бросилась к двери, не оборачиваясь, но Генри сразу понял, кого она имела в виду. Он устремился за ней к выходу, но его остановил спокойный голос психолога.
– Не стоит. Оставьте девушку в покое, ей нужно осознать это в одиночестве. А вы, молодые люди, все нам обстоятельно расскажете. Безвыходных ситуаций не существует, поверьте мне.
И Генри хотел бы поверить, но сейчас это было как никогда тяжело. Дом давил на него, а остров в одночасье превратился в огромную мышеловку посреди бушующих волн, и они уже в нее попались…
История седьмая, в которой появляется иллюзия надежды
«Человеку свойственно верить в то, что он видит. Все остающееся за гранью зримого, либо кажется нелепицей, либо вселяет ужас. Так же как и люди, способные видеть то, что недоступно другим.
Я не хочу, чтобы он чувствовал себя одиноким лишь потому, что я не способен совладать со своими страхами»
Ситуация вышла из-под контроля. И если бы не природное самообладание, взращенное в строгости с самого детства, Масамуне сошел бы с ума. Но если о себе он не беспокоился, состояние господина волновало его не на шутку. Мягкий и податливый, он пропускал через себя каждую неприятность, и если внешне и не показывал вида, Иноске точно знал, какое давление тот испытывал внутри.
– Дамам, я думаю, стоит удалиться. Решение проблем – задача для сильных мужчин, – выступил Фишер и посмотрел на присутствующих, словно ожидая поддержки. Впрочем, Масамуне не сомневался, что она психологу совершенно ни к чему.
– Еще чего, – возмутилась Хасегава. Присутствие этой дерзкой вульгарной девицы изрядно портило Иноске настроение и плохо сказывалось на характере господина. Он определенно питал к ней чувства более теплые, чем она того достойна. – Вы тут, значит, все самое интересное будете обсуждать, а девочек выгоняете?
