расхожему мнению, любовь делает людей ужасно эгоистичными и равнодушными к окружающим, а Уэллсы друг друга любили, и любили с каждым днем все сильнее. Поэтому проблема, которой они когда-то посвятили жизнь, казалось, отодвинулась в далекое прошлое и к ним она вроде бы не имела отношения.
На беду, они ошибались. Еще через пять лет супруги получили первый сигнал-напоминание, что судьба родного мира продолжает быть накрепко связанной с их собственной.
Это случилось мартовской ночью 1894 года. Уэллсы поправлялись после сильной простуды с высокой температурой, из-за чего им пришлось проваляться в постели несколько недель. По их мнению, они заразились во время обеда, устроенного молодым Уэллсом – специально, чтобы представить им очаровательную Эми Кэтрин Роббинс, ради которой он расстался со своей первой женой, кузиной Изабеллой. Во время обеда супруги не могли не заметить слезящиеся глаза и покрасневшие носы молодых Джорджа и Эми, поэтому встреча была непродолжительной, тем не менее миссис Лэнсбери чуть позже призналась мужу, что эта Джейн показалась ей такой же умной и незаурядной, как и все остальные. На следующий день супруги обнаружили у себя похожие симптомы, однако на поправку у них ушло куда больше времени.
Так вот, в тот мартовский вечер они впервые рискнули покинуть постели, чтобы возобновить излюбленный ритуал у камина. Но не прошло и нескольких минут, как оба в один голос вскрикнули:
– Я видела, как Уэллс прыгнул!
– Я видела, как Джейн прыгнула!
Потом стали успокаивать друг друга, хотя продолжали при этом кричать и размахивать руками. Каждый слышал только себя. Немного остыв, они решили поскорее заглянуть и в другие миры – во все, куда только получится, – и проверить, не происходит ли там то же самое. Следовало оценить масштаб и серьезность бедствия. Несколько часов, пока хватило сил, они вели поиски. Результаты привели их в ужас. Из почти трех тысяч двойников, с которыми биолог сумел установить хотя бы секундный контакт, пять уже совершили прыжок в другой мир. И это только за последние недели. Теперь прыгуны мыкались в новой реальности, не понимая, что же такое, черт побери, с ними случилось. Двое решили, будто совершили путешествие во времени, двое отчаялись найти объяснение последним событиям, а пятый, судя по всему, просто сошел с ума. Джейн тоже проверила тысячи своих копий и обнаружила несколько заблудившихся в чужих мирах. У каждой было чувство, будто она провалилась в потайной люк в полу, о котором ее забыли предупредить.
Джордж первым решился вслух произнести роковые слова:
– Это вирус…
– Это наш вирус… – поправила мужа Джейн, растирая себе виски. – Судя по всему, Ньютон заразил мальчика, которого укусил… Но в нем болезнь не получила развития, зато он стал ее переносчиком и передал другим людям… В разных мирах! Не пойму только, как такое могло случиться?
– Вероятно, вирус мутировал и теперь стал очень заразным, – принялся рассуждать Джордж. – Вероятно, все обитатели Лондона стали носителями вируса вскоре после нулевого пациента?[39], и если хотя бы у одного зараженного болезнь развилась и он совершил прыжок, вирус распространился уже и там. Начался новый цикл – и так далее… В конце концов это превратилось в глобальную эпидемию, и она не пощадит ни одного мира, – заключил Уэллс с дрожью в голосе.
Джейн застонала:
– Но скажи, как мы могли проявить такую безответственность, такую… глупость? Ограничились наблюдением за укушенным Уэллсом, убедились, что у него нет и намека на заболевание… и успокоились. Нам так хотелось жить без лишних забот! А тем временем вселенская эпидемия вспыхнула почти что у нас на глазах.
– А как, по-твоему, мы могли что-то заметить? – возмутился Уэллс, который не желал брать вину на себя. – Имей в виду, что первым мог прыгнуть кто угодно, а вовсе не твой или мой двойник. Нам ведь дано входить в контакт только с нашими копиями. – Джордж немного помолчал. – Пожалуй, требовалось известное время, чтобы у кого-то из наших двойников, зараженных вирусом, болезнь развилась и он смог прыгнуть. Но процент прыгунов пока очень невысок. На самом деле мы ведь сегодня совершенно случайно выявили таких. Да, могли бы узнать и раньше, а могли бы и гораздо позже… Тут нет нашей вины, Джейн.
– Нет нашей вины? А кто же тогда виноват? – взорвалась она. – Мы с тобой ученые! И не просчитали возможных последствий эксперимента. Нынешняя эпидемия, она целиком на нашей совести, – безжалостно отчеканила она. – Это мы создали вирус, и это наша собака укусила нулевого пациента.
– Послушай, дорогая, ты слишком пессимистично смотришь на вещи. Давай прикинем, что может случиться дальше? Хорошо, какие-то бедолаги попадут в другой мир, потом им придется перестраивать там всю свою жизнь. Ну и что? Да, ситуация ужасная, но с ней можно справиться. Мы-то с тобой справились, правда?
– Речь ведь не только об этом. А если из-за эпидемии пострадает… сама структура вселенной? Что будет, если все ее население, включая нас с тобой, станет носителем вируса и рано или поздно люди начнут бесконтрольно скакать туда-сюда? О, клянусь бородой Кеплера… Если это случится… наступит хаос.
– Необязательно… У нулевого пациента, например, болезнь так и не развилась… Это может означать, что процент случаев, когда вирус активируется, очень низок. Допустим, болезнь передается довольно быстро, но почему бы не допустить и другое: у большинства инфицированных она никогда не
