которые как раз трахаются. Ты снова неправильно выразился?
– Нет, всё правильно. Представь, что саламандры перестали трахаться.
– Бедные животные, мне их очень жаль.
– Но они не вымрут! Они могут даже исчезнуть все, но пока живы аксолотли, всегда могут появиться новые саламандры!
– Но почему они перестали трахаться? Зачем тогда вообще они нужны? Природа очень эффективно отсекает излишества, если верить мистеру Дарвину.
– А если не верить?
– Тогда излишеств не допускает Господь. Такая формулировка устроит?
– Устроит. Значит, это не излишество. Значит, они способны к размножению.
– Кто, саламандры? Ты об этом уже говорил.
– Я про драконов.
– Тогда почему они не размножались?
– Драконов привозили издалека. Может, у нас условия были неподходящими для них?
– Если верить легендам, драконы жили очень долго. В неподходящих условиях они бы столько не жили.
– Если снова взять ту же аналогию, саламандры и аксолотли живут в совершенно разных условиях. Так что наш климат, более или менее подходящий для драконов, может быть смертельным для их личинок.
– Красивая идея. Но ничем не подтверждённая.
– Пока ничем. Но я найду доказательства!
– Ищи. А я всё равно думаю, что драконы – выдумка. Пока не доказано обратное.
– Ладно, пойду я тогда.
– Нет, лучше останься.
– Зачем?
– Потрахаемся. Ты столько говорил о размножении всяких тварей, что мне самой захотелось.
– Ты же говорила, что в твои планы на сегодня секс не входит!
– Значит, секс у меня сегодня будет незапланированным.
Полковник Смит, изгнанный с совещания, вовсе не выглядел огорчённым фактом своего изгнания. Похоже, он пребывал в чудесном настроении.
– Куда мы идём, мистер Смит? – поинтересовалась Линда.
– Ответ на этот вопрос, мисс Линда, очень сильно зависит от точки зрения того, кто возьмётся на него отвечать.
– Я так понимаю, что вы на мой вопрос отвечать не возьмётесь.
– Ну почему же? С метафизической точки зрения, куда бы мы ни шли, каждый шаг приближает нас к Вечности. С большой буквы. Так что, независимо от наших намерений, именно туда мы и идём. Впрочем, даже если мы неподвижны, мы всё равно к ней приближаемся.
– Я бы сказала, что такой ответ ничем не отличается от отсутствия ответа.
– Ну, раз в силу возраста метафизическая составляющая бытия вам недоступна или неинтересна, отвечу вам с бытовой точки зрения. В некотором смысле, мы идём в те помещения на базе, которые выделены нашей конторе.
– Что значит «в некотором смысле»? В каком-то другом смысле мы идём не туда?
– Конечно! Скорее всего, там, куда мы идём, этих помещений нет.
– То есть вы не знаете, где расположены эти помещения, – догадалась Линда. – И мы идём туда, где сможем это узнать.
– Ваша сообразительность не оставляет желать лучшего, – похвалил её Смит. – Вы не зря изучали ясновидение. Хотя для меня было бы гораздо лучше, чтобы вы изучали не ясновидение, а пилотирование.
– Но я же посадила «Дакоту»!
– Речь, мисс Линда, вовсе не о «Дакоте». Дело в том, что в моих планах на будущее вам отведена весьма заметная роль. Разумеется, речь идёт исключительно о профессиональных планах. Я вам обещал в надлежащее время кое-что рассказать, и заверяю, что это время вот-вот наступит.
– Я бы предпочла узнать это кое-что прямо сейчас.
– Не уверен, что вы готовы это воспринять сейчас, но я попробую.
– Буду вам за это весьма признательна.
– Я вам уже говорил, что во время войны занимался отправкой диверсионных групп в тыл противника. В основном, конечно, во Францию. Реже – в Италию, Югославию или Голландию.
– Да, вы говорили. Только страны не называли. И что? Это имеет какое-то отношение ко мне?
