– Даан приносит, как же еще! Аподрази стоит больших денег, его не доверишь первому встречному. Говорят, старший сборщик погиб, Тиг ищет убийцу, думает, конкуренты постарались. Обо мне все забыли!
Толпа на улице становилась все гуще. Грудь сдавило, стало трудно дышать. Надо спешить. Солнце скоро сядет… увести бы принцессу из восточных кварталов до заката.
– Мама, ты знаешь, где живет Тиг?
Она выпрямилась.
– И знала бы – не сказала! Верность превыше всего! Так твой отец говорил. Тебе не понять…
Принцесса погладила пожилую женщину по руке:
– Хотите, я схожу к Тигу и принесу то, что вам нужно?
Женщина вцепилась в ладонь Ари.
– Да. Принеси мне аподрази.
– Хорошо, – серьезно ответила принцесса. – Скажите, как к нему добраться, и я все принесу.
Мать жалобно скривила губы:
– Глупая девчонка, я понятия не имею, как туда пройти. Только сборщики знают, где живет Тиг. Дай мне денег!
Себастиан шагнул вперед и высвободил руку Ари из цепких пальцев матери.
– Через неделю я пришлю еще продуктов. Не забывай есть, мама.
Он вывел принцессу из комнаты. Вслед им неслись проклятья. Толпа на улице расступалась неохотно, но Себастиан упорно раздвигал сомкнутые ряды плечами, прямо встречая обращенные к нему взгляды.
Когда они выбрались из восточных кварталов без единой царапины, оружейник дрожал, будто в ознобе.
– Мы выяснили, что Тиг расследует убийство главного сборщика, а другие сборщики знают, где живет наш колдун, – сказала принцесса и надолго притихла.
Девушка молчала, шагая об руку с Себастианом по торговым рядам к холму, на котором возвышался дворец.
Измученный тяжелыми мыслями оружейник не произнес ни слова. О чем она думает? Увидела грязь, в которой он вырос, и с отвращением отшатнулась? Или жалеет его?
У подножия холма принцесса повернулась к Себастиану. В предзакатных лучах, на дороге, ведущей ко дворцу, они были одни.
Оружейник приказал себе не отводить глаз, будто спрятав страх и стыд в старый сундук.
Склонив голову набок, Ари пристально вглядывалась в его лицо. В ее глазах не было и намека на жалость, но, может быть, в голосе прозвучит отвращение…
– Завтра во дворце бал, – наконец сказала Ари.
– Я… Что?
Бал? Они только что вышли из трущоб Косим-Таласа… Какой бал?
– Бал. Танцы. Дамы в красивых платьях. Много вкусной еды.
– А…
Принцесса подалась к нему и, все так же глядя в глаза, сказала:
– Пойдем со мной на бал.
Он молча открыл рот.
– Себастиан Вонн, мой дорогой верный друг, прошу тебя оказать мне честь и быть моим кавалером на балу.
Она ждала, но он не издал ни звука.
Балы не для него. Балы для знати, для придворных. Что он наденет? Что станет там делать? Репутация принцессы пострадает, а он покажет себя полным идиотом и вылетит со службы.
Нелепица, абсурд!
И все же от ее слов в груди Себастиана ослаб тугой узел, и он глубоко вздохнул.
Принцесса видела, где он вырос. Слышала жестокие слова его матери. И все же считает за честь появиться с ним на балу.
С ним. На балу.
В груди потеплело, и Себастиан наконец ответил:
– Я не умею танцевать.
– Танцуют те, кто не ценит угощений!
– Мне нечего надеть.
– Что-нибудь подыщем.
