недавнего времени наблюдавший
– Прикройся.
Дарина не стала ничего ловить. Она продолжала развратно лежать, уже перевернувшись и выгнув спину, как большая черная кошка.
– Не повторяй за ним. – Она подперла рукой подбородок. – Плохо получается. Лучше… добудь-ка мне быстренько платье.
– Зачем? – подозрительно уточнил Дуан. – Ты же никогда не одеваешься.
Желтые глаза нуц хитро заблестели.
– А разве я не иду на бал? Ты меня не приглашаешь? Голыми туда можно только женам послов, которым ваш закон не писан.
– О боги… – Дуан вздохнул, глянув на часы. – Ты залезла в мое королевское окно, обойдя посты моих королевских часовых. И ты не можешь тихо добраться до женского крыла и спереть там какую-нибудь тряпку?
– Могу, – возразила Дарина. – Но я хочу, чтобы её мне спёр
– Я же не могу приказать принести мне сюда женское платье? Что обо мне подумают, что я прошу его для Плинга или для себя? Дарина, пока я не сплавлю Ро замуж, мне нужно сохранить хоть какую-то репутацию! Сестра и так делает все, чтобы я выглядел идиотом.
Дарина с любопытством приподнялась на локтях.
– Девчонка себя скверно ведет? Не можешь сладить?
– Да. Неважно. Примерно как ты.
Дарина польщенно улыбнулась: вряд ли она могла понять весь печальный смысл услышанного. Дуан вздохнул и сдался.
– Ладно. Вставай, сокровище мое. Оденем тебя.
У него появилась мысль, как обеспечить Черного Боцмана платьем. Он взял со стола лампу и пошел к дальней двери. Дарина последовала за ним совершенно бесшумно, будто вообще не касаясь босыми стопами пола, только тихонько и торжествующе хихикая.
Вдвоем они пересекли множество неосвещенных комнат, в том числе и тех, куда Дуан после своего возвращения не заходил. Предметы здесь казались нечеткими силуэтами, узнаваемыми только в колеблющемся желтоватом свете. Эти силуэты заполняли музыкальный кабинет, географический, астрономический, вторую библиотеку, вторую гардеробную, игровую, из которой давно пора было всё раздать детям…
– Как ты тут еще не заблудился? – В очередном проеме Дарина догнала его и уцепилась за локоть. – Двадцать комнат! Нормальному пирату неприлично столько иметь!
Дуан как раз остановился.
– Мы пришли, – коротко сообщил он.
В тесном помещении не было ничего, кроме туалетного столика, ширмы и огромного платяного шкафа. Дуан потянул на себя одну дверцу и поднял руку с лампой повыше.
– Выбирай.
Здесь висело всего пять или шесть платьев, но все красивые – легкие, не слишком пышные, изящные. В большинстве своем они были в кремовых и персиковых тонах, одно – цвета темного жемчуга. Его Дарина и сняла с плечиков, осторожно вытянула перед собой и стала рассматривать с необычайной серьезностью. Узкие ноздри по-звериному дрогнули.
– Чьё это, Дуан? Откуда они здесь? Оно прекрасное, но… очень старое. Тут осталось кое-что от
– Это моей матери. Несколько дней каждой сэлты она спала на моем этаже, потому что я тосковал по ней. У нее была своя гардеробная, своя ванная и своя спальня здесь. Потом… не понадобилось, и все закрыли. А вещи остались. Наверно, отец о них просто забыл.
Снова взгляд желтых мерцающих глаз резанул по лицу. Дуан быстро отвернулся.
– Давай вернемся. Ты оденешься, да и мне пора бы идти.
Он уже сделал несколько шагов, когда Дарина подала голос:
– Почему ты так просто мне его даешь? Оно должно быть для тебя очень ценным.
Дуан слегка улыбнулся.
– Ты тоже для меня очень ценная. Почему нет? Оно тебе пойдёт.
– Я верну.
Они прошли немного в обратном направлении, когда в какой-то из комнат Дарина остановилась и резко сжала его плечо.
– Послушай. Тут так все заброшено. Это ведь похоже на…
Дуан равнодушно кивнул. Дарина нахмурилась и не стала продолжать.
Агадэрами заморцы звали свои усыпальницы – мертвые дома, которые строились для отходящих ко сну сагибов. Дворцы, детально повторяющие
