— Рад видеть тебя, Саймон, — говорит он и поворачивается к детективу: — Можно мне тоже стул, будьте так добры.
Появившийся в дверях полицейский в форме жестикулирует, приглашая коллегу выйти. Адвокат немедленно садится на освободившийся стул. Невозмутимое лицо Джонатана в мгновение ока меняется, и он поворачивается ко мне.
— Как вы сюда попали? — удивляюсь я.
— Приехал на такси.
— Нет, серьезно. Как вы узнали, что я здесь?
— При помощи сканера для прослушки частот полиции.
— Неужели вы этим занимаетесь?
Джонатан улыбается:
— Не я сам, конечно, мои сотрудники. Что ты успел сказать копам?
— Ничего, — заверяю его я.
— Что-нибудь ты им наверняка да сказал. Постарайся повторить все в точности, теперь уже для меня.
Я попробовал воспроизвести беседу дословно. Особенный интерес у Джонатана вызывает кукла. Он улыбается, когда я пересказываю ему, что детектив сказал мне по поводу Джейка, и что я ему на это ответил.
— Поставил его на место, ха! — он от удовольствия трет руки. — А ты не промах, сынок.
Я стараюсь не обращать внимания на то, что меня, в мои сорок с хвостиком, называют «сынком».
— А вам известно что-нибудь о Джейке?
Я знаю, что Джонатан приехал в город только что, но ведь он специалист экстра-класса!
— Мои сотрудники пытаются что-нибудь нарыть. Полиция изъяла у вас дома множество косвенных улик. Рисунки, содержащие элементы насилия. История, которую Джейк предположительно записал по поводу драки после футбольного матча. Там что-то о мальчике, которому проломили череп. Они также обнаружили его мобильник и просматривают контакты.
— О нет, — шепчу я.
— Что «нет»?
Я не хочу ничего объяснять Джонатану. Меня снова обуревает гнев: незнакомые люди, сидя у себя в конторе, без зазрения совести отслеживают все звонки на мобильнике сына, и на дисплее, конечно же, снова и снова высвечивается мой номер. Я представляю себе, как они равнодушно прослушивают сообщения, которые я оставлял Джейку, отчаянные слова, которые вылетали из моих уст, и чувствую, что сейчас способен на убийство.
Но вспышка гнева быстро угасает, и ее место занимает тупое отчаяние. Значит, телефон с самого начала был в полиции… Значит, это не Джейк ответил мне, когда я позвонил ему в самый первый раз?.. Теперь-то мне понятно, что это был коп. Он дышал в трубку, не зная, что ответить… Господи, помоги! Я хватаю ртом воздух, эта новость совершенно опустошила меня.
Я легко могу представить, что Джейк сегодня утром в поисках носков оставил телефон на столе и вышел из комнаты, забыв его там.
— Он постоянно его забывал, — шепчу я и тру глаза, они мокрые от слез.
— Ты в порядке? — тревожно спрашивает Джонатан.
Да пошли они со своими вопросами! Конечно, я не в порядке. Я так устал испытывать безнадежность, и потому говорю:
— Послушайте, нужно, чтобы полицейские как можно скорее отправились на поиски Джейка. А, кстати, почему они так уверены, что он сделал это?
— Потому что один из детей рассказал, что Джейк ушел из школы, чтобы найти Дуга. И уборщик утверждает, что он видел двух ребят, проходивших через спортивный зал с ружьями в руках, причем это было прямо перед началом стрельбы. Там есть еще что-то, связанное с одной из жертв, Алексом Рэйнсом, но полиция не очень охотно делится подробностями.
Я рассказываю Джонатану все, что мне известно, понимая, что это вряд ли создает благоприятную картину. Он кивает и спешит сменить тему:
— Согласен. Мы должны заставить их найти Джейка. На этом этапе не может быть ничего важнее.
— Но как это сделать?
— Трудный вопрос. Мы не можем обратиться с просьбой на телевидение. В настоящий момент публика не просто думает, что Джейк это сделал. — Джонатан смотрит мне прямо в глаза. — Люди уверены, что он — убийца.
— Но они его совершенно не знают!
Адвокат качает головой:
— Они знают лишь то, что им показали по телевизору.
Тут в комнату, прервав нашу беседу, входит детектив. Под мышкой он тащит еще один стул. Джонатан встает и, взяв стул у него из рук, ставит рядом со мной. И вот мы снова сидим рядом, не глядя друг на друга.
— Какие обвинения предъявляют моему клиенту? — спрашивает Джонатан.
