— Воспрепятствование осуществлению правосудия, — отвечает детектив.
— То есть вы уже установили, что Джейка Конолли совершил преступление?
— На данный момент нет, — растерянно моргает коп.
— А тогда, позвольте спросить, какому именно правосудию препятствовал его отец?
— В результате стрельбы, учиненной сегодня в школе, погибло тринадцать детей.
— А эта кукла, — Джонатан указывает на нее наманикюренным пальцем, — какое отношение она имеет к стрельбе в школе?
— Мы этого пока не знаем. И как раз стараемся выяснить.
— Где вы ее взяли? — интересуется адвокат.
— Мы нашли куклу в машине миссис Конолли, — поясняет полицейский. — А за рулем находился ваш клиент.
— Он дал вам основания для обыска? Он пытался сбежать? Как, собственно, это произошло?
Детектив поднимается с места и снова выходит. Минутой позже он возвращается.
— Вы можете идти, — говорит он, протягивая мне пакет с моими вещами.
— Но вы же выдвинули против этого человека обвинение! — возражает Джонатан, поднимая бровь. — Вы не можете просто так дать ему уйти.
— Мы еще не оформляли бумаг, — бормочет детектив.
И нас буквально выпроваживают из отделения: меня с пакетом под мышкой и Джонатана, улыбающегося, как чеширский кот (или другой кот, который сожрал канарейку).
— Вы что, пытались уговорить их оставить меня под арестом?
— Просто испытывал на прочность их позицию. А ты о чем думал, хотел бы я знать? Где ты взял куклу? Полицейские задержали тебя, дабы выяснить, откуда она взялась. Тебя в любом случае не стали бы обвинять. Им просто нужна информация.
— Я нашел ее…
— Ш-ш-ш! — шикает он. — Я не хочу этого знать. Потом расскажешь. Сейчас мы должны заняться делом.
— Найти Джейка?
Адвокат смотрит мне в глаза. До того печально, что даже удивительно.
— Конечно… И приготовься к худшему, Саймон.
Я взрываюсь:
— К худшему? Какому худшему? Вы серьезно? Куда уж хуже?
Джонатан сочувственно сжимает мое плечо.
— Мы поговорим об этом позже. Давай сначала уйдем отсюда.
Я на секунду-другую прикрываю глаза, стараясь утихомирить приступ тревоги, который судорогой свел мышцы. Я не могу ни дышать, ни глотать, вообще чувствую себя так, как будто меня разбил паралич.
Я открываю глаза и вижу ее.
Рейчел вбегает в отделение, измученная и запыхавшаяся, и налетает прямо на нас. Меня она замечает первым, и ее брови взлетают вверх. А затем она переводит взгляд на Джонатана и отступает на шаг назад.
— Какого черта… — цедит она.
Джонатан невозмутимо протягивает ей руку:
— Здравствуй, Рейчел.
Она не обращает внимания на протянутую руку и смотрит только на меня, уперев руки в бедра. Я очень хорошо знаю эту позу.
— Ты же сказал, что Джонатана здесь нет!
— А его и не было, — отвечаю я. — Он только что появился. Я не имел ни малейшего понятия, что он приедет и поможет мне выбраться отсюда.
Рейчел трясет головой.
— Ах, вот, значит, как? А я-то, как дурра, бросила нашу дочь, чтобы примчаться сюда. Спасибо, что не забыл предупредить, что теперь у тебя все под контролем.
— Дорогая, но я… я ведь только что вышел отсюда.
Она, конечно же, услышала мой ответ, но все равно поворачивается спиной и уходит.
