– Потому, – лаконично ответил Эдвин и покосился на Марицу. Она, как и в прошлый раз, спала во время перемещения. Оно и правильно, а то после него подташнивает. – Агния, Ишбар не Оморон, с меня не убудет.
Нас вынесло на окраине Ишбара, неподалёку от Школы. Лазавей предложил выбрать любое место, и я склонилась к тому, что негоже пугать народ возникшими из ниоткуда магами. Да, себя теперь я тоже гордо именовала магичкой (или магиней, как пытался переучить говорить правильно Эдвин), потому как умела хоть что-то сотворить из ничего. Мечты о поступлении после третьего курса Общеобразовательного факультета на первый курс какого-нибудь чародейского могли стать реальностью.
Мы потопали в сторону Школы. Я – с Марицей, Эдвин – с моими катулями. Судя по времени суток, Алоис сейчас разбирает бумаги в ректорском кабинете, подменяя супругу. Если ошиблась, застану саму Маргариту.
Во дворе стояла непривычная тишина. Никто не падал на голову с небес, никто не пулялся заклинаниями и не заставлял маршировать зомби. Оно и понятно – ученики разъехались на каникулы либо разбрелись по Ишбару.
Административный корпус манил сухостью – я успела изрядно промокнуть. Эдвин помочь не мог: руки заняты. Толкнув дверь, знакомыми коридорами направилась к ректорскому кабинету. Постучалась и заглянула внутрь: Маргарита сидела за столом и что-то писала. Фривольное платье с вырезом плотно обтягивало живот, не заметить который было невозможно.
Ректор подняла голову, приготовилась послать визитёра куда подальше, но раздумала, разглядев, кто он. Маргарита тут же расплылась в улыбке и попросила полчаса подождать, пока она закончит отчёт.
– Я не одна, – покосилась на Эдвина. Ему нужно к восьми вечера быть в Вышграде.
– Это хо-ро-шо, – вновь углубившись в бумаги, протянула Маргарита. – Проходите, господин Лазавей, присаживайтесь.
Эдвин присвистнул:
– Быстро же распространяются новости! Или вы, госпожа Ксержик, видите сквозь преграды?
– Просто замужем за сорокой, – пожала плечами Маргарита. – Алоис рассказал после разговора с Агнией. Она, конечно, ничего не говорила, но ему и не нужно, догадливый!
Я прошла к диванчику и уложила на него дочку. Эдвин сгрузил на пол сумки и поинтересовался, где Алоис. Мы с Маргаритой одновременно уставились на него: ректор – прищурившись, я – с надеждой. Зачем ещё говорят с отцом девушки? Увы, Ксержик понадобился Эдвину по другой причине, абсолютно не связанной со мной. Обидно, но не смертельно.
Отправив Эдвина по адресу, то есть к Алоису, копавшемуся в Архиве, Маргарита с трудом поднялась и подошла к Марице:
– Жаль, колдовать мне нельзя, а то бы сняла сонные чары. Надеюсь, твой не переборщил?
Покачала головой: в Эдвине я уверена.
Выяснилось, что рожать Маргарите через недели две-три: тут среди ведьм не было единого мнения. Ректор надеялась, что это радостное событие произойдёт как можно скорее.
– Заодно отцовские чувства Алоиса проверю, – подмигнула она. – Спихну на него двойняшек, а сама умотаю на практику с пятиклассниками. Так соскучилась, сил нет!
Маргарита скорчила рожицу и тяжело вздохнула. Кто не знает её, подумает, кокетничает, но внешность ректора обманчива. Выпускникам повезло, что не она принимала у них экзамены.
Закончив с бумагами, ректор засобиралась домой. Откопала зонт – некромантский, черный, подняла левитацией тяжёлую папку и вышла в коридор. Там её поджидал Алоис.
– Твоя дочура приехала, – кивнула в мою сторону Маргарита, – так что притащи чего-нибудь выпить.
– Обижаешь, в моём доме всегда всё есть! – Ксержик подхватил жену под руку и одарил меня лукавым взглядом.
– Чудище, дочку-то поцелуй! – ткнула супруга локтем ректор.
Я с готовностью подставила щёку, но Алоис ограничился прикосновением воздуха. Неисправим! Зато я не осталась в стороне и чмокнула в лёгкую щетину.
– Не боишься, что заревнует? – сверкнуло глазами некромантсткое «чудище».
– Это ты боишься, – поддела я.
– Кого? Ару или Эдвина Лазавея? Так первая сама толкает в пучину разврата, а второй мне не соперник. При всём уважении к магистру.
Самомнения Ксержику не занимать, как и остроты языка. Он тут же отличился снова, напомнив, что я хотела сделать с его лицом год назад. Я достойно ответила, что кое-кто тоже клялся, что дочерью не назовёт.
– Я – назвал? – закатил глаза Алоис. – Девушка, когда? Ох уж эти фантазии!
Услышав недовольное шипение Маргариты, Ксержик поспешил обхватить меня свободной рукой за талию и ловко притянул к беременной супруге:
– Ну вот, полный набор. Ара, зонт могла бы не брать, дождик мне не помеха. Так что топаем домой, девочки, готовим ужин, а с меня выпивка. Арочка у нас не пьёт, тяжёлое не таскает, – раз, и папка ректора перекочевала к Алоису, – и не колдует. Сколько раз повторять, а?
