мотоцикл с антигравом, тут, cazzarolla, «Энтерпрайз»[66]собрать можно.
А еще все эти сверхсилы — какая круть! С такой шнягой и пистолета не надо, ты сам себе «беретта». Тем более что porco stronzo cazzato Барака находил особый кайф в том, чтобы демонстрировать бесполезность моей «беретты» перед человеком, владеющим сверхспособностями. Что он только не делал — и чесотку на меня насылал, и паралич, и болевой синдром, и тремор, и слабость, так что пистолет казался тяжелее статуи Давида в Риме.
Ничего-ничего. Я выучусь со всем этим управляться не хуже его и когда-нибудь на нем же и оторвусь, за все хорошее. И чего он ко мне привязался? Католиков, что ли, не любит, да покарает его святой Мартин!
— Пить будешь? — спросила Апистия, выливая остатки виски в стакан.
Второй, наполненный, стоял на столе рядом с уже знакомой мне «короной».
— Не откажусь, — ответил я, беря стакан. — За Проект!
— А ты — парень не промах, — похвалила куратор. — Что колоть будем? Шутка! Что колоть, аппарат увидит без наших подсказок. Раздевайся, ложись на живот…
— А вы? — спросил я, расстегивая комбинезон.
Апистия рассмеялась:
— Шутник гребаный, смотри, как бы я тебе бубнового туза не наколола, из вредности…
Когда процесс закончился, Апистия протянула мне стакан с виски — пока работали имплантаты, она вскрыла еще одну бутылку:
— Забавно, вышел пиковый валет.
— Куда вышел? — не понял я.
— На спине у тебя вышел, — ответила она.
У меня глаза на лоб полезли:
— Я думал, будет мотоцикл!
— Не дрейфь, — Апистия хлопнула меня по плечу, — есть там мотоцикл. Валет у тебя не простой, он байкер…
Я отвела Олгу в сторону и спросила:
— Как ты? Что чувствуешь?
Она ответила не сразу:
— Мне… необычно. Даже не могу описать как. Будто стою на пороге какой-то комнаты и что-то подталкивает меня внутрь.
— А что у тебя за татуировка?
— Не знаю, — ответила она. — Я же ее не видела.
— Хорошо. Я сейчас сбегаю уколюсь, а потом вместе посмотрим, идет?
— Идет, — согласилась соседка.
Я нервничала, беспокоилась за Олгу. Вид у нее был нездоровый… Может, не стоило ввязывать ее в эту авантюру? Может, от моей веры в нее ей только хуже? Но я так хотела помочь!
Об ее отце не было никаких новостей. По словам Леди Н., следы Августа Рекса теряются где-то в Южной Африке, в малообитаемых районах у пустыни Намиб. Африка только на карте кажется маленькой — Ангола с Намибией будут размером с Европу. К тому же там нет больших городов, зато есть множество частных территорий сомнительного свойства. Где-то добывают алмазы, где-то уран, где-то построены лаборатории, разрабатывающие оружие, где-то производят синтетическую наркоту. А еще там есть бордели, парки человеческого сафари и еще бог весть что… Страшное место.
Я так хотела помочь девочке, но как?! У меня не было никаких идей.
Призрак вышел, и я попросила Джинна пропустить меня вперед. Тот проворчал:
— Еще подумают, что я боюсь, — но пропустил, остался сидеть со своим планшетом.
Апистия, по-моему, была подшофе:
— Так, опять дама. Ладно, раздевайся, ложись на живот… Выпьешь?
Я отказалась — терпеть не могу алкоголь. Апистия, вероятно, относится к нему совершенно иначе — махнула стакан, словно воду пила, даром что без компании. Я надела «корону» и улеглась на койку. Тут же перед моим взором предстала Арвен.
— У меня хорошие предчувствия, — заявила рысь.
— У тебя бывают предчувствия? — удивилась я.
— Даже чаще, чем мне хотелось бы, — ответила фича. — К тому же у нас новенький.
— Новенький? Кто?
— Мужчина старше средних лет. Джинсы, ковбойская рубаха в черно-красную клетку, волосы светлые, с сединой, небольшая борода. Пока не освоился, в контакт не вступает, но круг его принял.
