Имен не дают
Стандартным деталям!
Джинн и Призрак: like brothers
Как хорошо спать не столько, сколько надо, а столько, сколько хочется!
Проснувшись, я увидел напарника и приятеля Микеле. Знал я его только двое суток, но мы уже успели сдружиться настолько, насколько это возможно за такое короткое время.
Микеле, прикусив кончик языка, увлеченно орудовал отверткой, собирая какую-то неведомого назначения шнягу. Два дня назад, познакомившись со мной и слегка пообжившись, Микеле притащил из своего бокса груду железяк и на досуге (который у нас занимал большую часть времени) увлеченно в ней ковырялся, пока я стрейфился по Сети. Интернет на базе имелся, но странный — очень быстрый ровно до тех пор, пока ты не пытался что-нибудь запостить. Я планировал выяснить причины такого странного поведения Сети, но пока ни до чего особо не докопался, хотя у меня было мерзкое ощущение, что ответ у меня под носом…
— На Сицилии говорят: «Кто спит крепко, у того совесть чистая». — Микеле… точнее. Призрак, теперь мы называли друг друга по никнеймам, изволил заметить, что я проснулся, поскольку я сполз с кровати и потащился к санузлу. — Судя по тому, как ты горазд дрыхнуть, совесть у тебя чистая, как снег на Монблане.
— Угу, чистая, — согласился я. — Просто не пользовался ею, с чего бы ей пачкаться?
Призрак жизнерадостно заржал, он у нас эдакий fire guy: если весело — хохочет, если чем-то недоволен — кроет матом, и вообще… хотя перед кураторами и он тушуется. Впрочем, из кураторов мы с ним пока видели только троих. Причем двух успели немного узнать — собственно, Леди Н, как мы стали ее негласно промеж себя именовать, и ее кореша Бараку, он же Харма. Насчет имени леди Н. вышел наш единственный с Призраком спор — он утверждал, что ее зовут Николь, я, естественно, говорил, что Надин. В конце концов Призрак свалил куда-то (по базе перемещаться можно свободно, и мой приятель этим вовсю пользуется), а вернувшись, похлопал меня по плечу и сказал, что мы оба, как он выразился, sciocchi, то бишь придурки. Потому что он поспрашивал «у других ребят» и выяснил, что каждому она представлялась каким-то другим именем, чаще всего на букву «Н».
Кстати, Призрак говорит на итальянском, и я его понимаю. То есть я знаю, что он говорит на итальянском, но при этом почти каждое слово воспринимаю так, будто это чистый английский. А он таким же образом понимает меня. Более того, Призрак уверяет, что успел потолковать с ребятами из разных стран, включая какого-то филиппинца, даже не испаноговорящего, и эффект работал. Одна из загадок этого места, но далеко не единственная.
Я машинально попытался найти пасту и щетку, потом вспомнил, что сразу же по приезде хмурый Харма вручил мне все необходимое в виде чемодана с вещами, в числе которых были и пакеты с наноботами. Часть из них теперь живет и размножается у меня в ротовой полости, так что достаточно просто прополоскать рот водой. Мечта лентяя! В большом мире, конечно, такое тоже доступно, если у тебя есть лишняя пара десятков лимонов зелени, а мои родители, не говоря обо мне, такие бабки только по телевизору видели.
— Судя по тому, как спишь ты, у тебя с совестью серьезные проблемы, — сказал я, прополоскав рот и умывшись.
— Есть такое, — подтвердил Призрак. — Не то чтобы я такой уж засранец, но в сбирятнике[41] моим художествам пару томов уделили, я ж говорил…
Ага, говорил. Мой новый друг успел сообщить, что зарабатывал на жизнь автоугоном, «пока его самого не угнали», добавил он, имея в виду Надин и ее дружка Харму.
— Веришь, мне это совершенно по барабану, — ответил я, вспомнив, как хотел переписать имей планшета. — Ты ж не у моего па его драндулет тиснул. Тем более я не уверен, что та развалюха годится хотя бы на запчасти.
— Из любой тачилы можно сделать куколку, — заверил Призрак, — если руки из нужного места растут.
Кстати, мой приятель выражается, не выбирая слов, и цитировать его приходится, сильно смягчая сказанное. Должно быть, у них там, на Сицилии, сурово, у нас так даже канадцы и поляки не матерятся. Я сам могу заложить, но Микеле в этом факн’чемпион.
— Сон — это здоровье, — назидательно сказал я, выходя из санузла. Условия на базе были королевские, не считая паршивого Интернета, кормежка годная и полная свобода, ну, почти полная…
— Пока ты дрых, я по окрестностям прошвырнулся, — доложил Призрак. — Навестил Цезаря, ну, и так, поосмотрелся, не сидеть же в четырех стенах…
Цезарь — это мопед моего напарника, тот относится к технике так, будто она живая. Хотя я этому не удивляюсь, в свете того немногого, что успел узнать о сверхспособностях. Для Призрака его Цезарь действительно живой, как для меня мой планшет по имени Купер.
Сверхспособности… Все мы в детстве читали комиксы, смотрели фильмы о суперменах и так далее. И вот Надин говорит, что каждый из нас —
