— Не знаю, — пожала плечами я. — Мне кажется, ты умнее меня, я многого не понимаю еще…
— Я — это ты, — ответила фича. — Что есть во мне, то и в тебе есть. Мой тебе совет: поспи все-таки. Видишь ли, я ведь тоже хочу встретиться с тобой наяву.
— А это возможно? Расскажи — как.
— Тебе это даже легче, чем Тени. Все-таки Талисман — всего лишь восьмимесячный котенок, и его способности к коммуникации в реале ограничены, тогда как я — программно реализованная система искусственного интеллекта. Просто напиши мне коммуникативный модуль — и можешь со мной общаться в любое время с помощью планшета.
— А я сумею? — усомнилась я. — Никогда не писала коммуникативных модулей, я и тебя из готовых элементов собрала…
— Сумеешь, — заметила фича, подсаживаясь ближе, чем я немедленно воспользовалась, чтобы прилечь, положив голову ей на колени. — Пока ты спишь, я накачаю нужных элементов, а с остальным ты точно справишься.
Я чувствовала, что сон мягкой, ласковой волной накатывал на меня. От фичи пахло теплым молоком и еще чем-то домашним. Я поймала себя на мысли, что не помню запаха своей матери — не знаю почему. Может, потому, что мы избегали такого близкого общения?
— И все равно я боюсь, — призналась я. — Боюсь, что проснусь в отеле и сном окажется вообще все — ты, Тень, Леди Лёд, Немезис…
— Ну, этого точно не произойдет. — Фича осторожно убрала прядь волос с моего лица. — Я существую, и твои подруги тоже. Разве что весь мир — это сон, есть такая философская концепция.
— Хочется найти Леди Лёд и ее Олгу, — пробормотала я, борясь со сном. — А вдруг мы их не встретим?
— Встретите, — обнадежила фича. — Во-первых, я уже установила ее физические координаты…
— А во-вторых?
— А во-вторых, все встречи не случайны, — продолжила она. — Всю жизнь вы шли друг к другу, а Немезис лишь ускорила этот процесс…
Я хотела еще что-то спросить, но волны сна сомкнулись у меня над головой.
— И придумай мне какое-нибудь имя, — послышалось сквозь пелену сна. — У всех имена есть, а я безымянная фича… обидно же…
Кажется, мы с Тенью проснулись одновременно. Во всяком случае, когда я приподнялась на кушетке, то увидела, что она тоже поднимается — словно отражение в огромном зеркале.
— Слава богу, ты реальна, — сказала я, глядя, как Тень перекладывает мирно дремлющего котенка на подушку.
— А какой я должна быть? — удивилась подруга, но, не дождавшись ответа, сказала: — Слушай, мне такое приснилось!
Я навострила уши.
— Короче, снится мне, что я просыпаюсь среди ночи, — продолжила она, но я ее перебила:
— А меня на месте нет. Ты испугалась и пошла меня искать.
Соседка вытаращилась на меня, словно видела впервые:
— Мммм… ты хочешь сказать… Блин, Дария, это ты изваяла?
— Что? — удивилась я, а потом поняла, о чем она — на моем столике, поверх выключенного планшета, стояла скульптура. Она была немного меньше моих обычных и изображала Тень — точно такую, как я ее видела во сне… в смысле, не ее…
Тень соскользнула с кушетки и взяла статуэтку в руки, а потом слегка покраснела:
— Здорово… только никому не показывай, хорошо?
— Разве что Льдинке, — ответила я. — Если она, конечно, существует.
— А ты сомневаешься? — удивилась Тень. — После того как мы видели, похоже, один и тот же сон?
— …was not all a dream, — сказала я, включая планшет. — Она обещала накачать мне материал для коммуникационного модуля. А я обещала придумать для нее имя.
— Придумала? — спросила Тень.
— Кажется, да. Когда-то у меня была твоя статуэтка. Я тебе рассказывала, помнишь?
Тень кивнула.
— Я называла ее Эсмеральдой. Не возражаешь, если я так назову свою фичу?
— Наоборот, — ответила Тень. — Я только рада буду.
Фредди, Призрак, Джинн: нас ждут из темноты
