— Купер, — обратился к нему Джинн, — у нас проблема.
— Я в курсе, — ответил Купер, который был фичей Джинна. — Ваш напарник Фредди провалился на ненадежном перекрытии. В настоящий момент он, по моим оценкам, находится в двух тысячах футов ниже уровня, на котором мы пребываем. В сознании, но состояние здоровья оценить не представляется возможным.
— Спасибо, — хмыкнул Джинн. — А что-то такое, что я не знаю, ты можешь мне сообщить?
— У меня недостаточно периферийных устройств контроля в данной точке пространства, — спокойно ответил Купер. — В радиусе досягаемости обнаружено лишь одно периферийное устройство, пригодное для сбора информации, но…
— Устройство? — удивился Джинн. — О чем ты?
— В пятидесяти фунтах впереди и тридцати трех фунтах выше имеется устройство, оборудованное примитивными системами ориентации в пространстве, пригодными для сбора визуальной в видимом и инфракрасном диапазоне и радиолокационной информации, устройствами записи и воспроизведения информации, а также средством подсветки.
— Дроид твой он имеет в виду, — дошло до меня.
— И как ты планируешь его использовать? — спросил Джинн у Купера.
— Данное устройство, имеющее возможность трехмерного перемещения в пространстве, можно отправить к месту нахождения Фредди, — ответил Купер. — Расстояние позволяет мне контролировать устройство, когда оно достигнет указанной точки, — таким образом вы сможете установить аудиовизуальный контакт с вашим напарником.
— Отличная идея, — обрадовался Джинн, — придется, правда, посидеть в темноте…
— Сhe cazza, — выругался я. — Или ты темноты боишься?
…Честно говоря, даже и не представлял себе, что Джинн знает такие слова. Послал он меня ну очень далеко, а его дроид тем временем скрылся в проеме. Однако совсем уж темно не стало.
— Между прочим, — заметил Купер, — некоторое непродолжительное время роль осветительного устройства могу исполнять я. Хоть это и нежелательно, поскольку сильно разряжает батарею, быстрее, чем я успеваю ее заряжать.
— А от чего ты ее заряжаешь? — поинтересовался Джинн.
Нашел время! Как будто более важных вопросов нет. Например: если с Фредди все в порядке — хотя сверзиться с такой высоты и остаться в порядке, это, madre de putana, чудо сродни явлению Пресвятой Девы, — как его оттуда вынимать? У нас с собой ни веревки, ни фига. Эх, все-таки я scappare coglione — должен был подумать, прежде чем лезть в эту bucca di culo!
— От магнитного поля Земли, — пояснил Купер. — Мы ведь рядом с магнитным полюсом, удобно…
Спуск моего аппарата был достаточно долгим: мы с Купером боялись на что-нибудь напороться (мало ли какой внизу может быть выступ?) и двигались практически со скоростью планирующего пера.
Света от куперовского интерфейса хватало, чтобы видеть то, что происходит у нас на парапете… В принципе, ничего особенного. Разве что Призрак внезапно присел на корточки у края проема, обхватив колени руками и склонив голову.
— Не сиди близко к краю, — предупредил я. — Не ровен час, соскользнешь вниз.
— Да и пусть, — отмахнулся Призрак. — Лучше б я туда свалился.
И добавил что-то по-итальянски в собственный адрес. Судя по наличию хорошо знакомого мне cazzo, что-то не очень хорошее.
— Чего это ты? — удивился я.
Призрак, который всегда был даже чересчур позитивным, сейчас напоминал дерево, в которое саданула молния.
— А непонятно чего? — огрызнулся он. — Я вас сюда завел, che cazza, stronzo cretino, а пострадал Фредди.
Я подошел к нему и присел рядом. Вот чем хорош голографический планшет — крути его как хочешь, хоть под рубаху сунь, а голограмма интерфейса все равно висит там, куда ты ее передвинешь. Теперь голова Купера плавала в паре футов передо мной и конкретно сейчас зависла над треклятым проемом.
— Вот что, Призрак, — сказал я. — Ты это дело брось, бро. Когда попал в фак’н’щит, спорить о том, кто виноват, самое последнее дело. Мой па в свое время говорил, что жертвы кораблекрушения не выясняют, почему корабль тонет, они спасаются. Чтоб я больше такого от тебя не слышал, бро, о’кей?
— Все равно. Сам себе этого никогда не прощу. Дались мне эти девки, словно не трахался раньше…
— Сказано же, забей, — гнул свою линию я. — Не об этом думать надо, а о том, как вытащить Фредди.
— Если он жив, конечно… — хмуро буркнул Призрак.
— Вот и дождемся, пока аппарат достигнет дна, а потом…
И тут «лицо» Купера в голограмме сменилось трехмерным портретом Фредди. У него была испачкана щека, на лбу — свежая ссадина, к счастью,
