— Сразу предупрежу — это против правил Проекта, так что не думайте, что всякий раз, когда вы попадете un mucchio enorme di merde, придет кто- нибудь из кураторов и вытащит вас за шкирку. Нет, вляпались — выбирайтесь сами: хотя бы потому, что всю жизнь вам подтирать задницу никто не будет. Но поскольку правила игры еще не объявлены, сделаю исключение. На этот раз. Но лишь при условии, что вы зарубите себе на носу: ваши проблемы — результат вашего выбора и решить их можете только вы сами. Кроме того, с вероятностью процентов семьдесят Фредди рано или поздно и сам выбрался бы наверх, но мы не можем ждать, пока это случится, — через сорок минут официальный старт Проекта и вы трое в числе приглашенных. Так что…
А еще говорят, что явление призрака часто бывает предзнаменованием… Не успел я перевести дух, как фонарь Джинна опустился ниже, и оттуда донесся голос:
— Фредди, внимание! К нам пришла подмога. Сейчас мы попытаемся тебя вытащить.
— Как? — спросил я.
— Понятия не имею, — ответил Джинн. — Тебе велено, хм, расслабиться и попытаться получить удовольствие.
— Звучит устрашающе, — признался я. — Но я попытаюсь.
Вообще труднее всего расслабиться именно тогда, когда тебе велят делать это. Я поступил просто — снял контроль за ногами и по стеночке сполз на пол. Но не успела моя пятая точка коснуться пола, как какая-то сила резко швырнула меня вверх. Взмыл я высоко: подлетел над тем местом, откуда упал, и увидел стоящих на краю шахты Джинна, Призрака и еще кого-то мне неизвестного. А потом я ухнул вниз и, промчавшись мимо изумленных приятелей, полетел прямо в бездну.
На сей раз я падал дольше, намного дольше. Честно говоря, я не понимал, что происходит. Если мне хотят помочь, зачем зашвырнули обратно? А главное, как? Посмотрев вниз, я увидел приближающееся дно пещеры. Оно было слабо освещено, как сцена театра перед началом спектакля. Впечатление усиливало покрытое льдом озеро идеально круглой формы, словно нарисованное циркулем, а вокруг него — что-то, напоминающее занесенный снегом пустынный, заброшенный парк. Подходящие декорации.
Над самым дном меня вновь рвануло вверх так, что я испугался, что мои внутренности выскочат. Обошлось, однако я вписался-таки в стену, к счастью, погасив до этого скорость. Тем не менее удар был чувствительным; я кубарем покатился по парапету, шипя от боли в ушибленном боку, и вскочил на ноги, едва не рухнув опять в треклятую шахту, будь она неладна.
— А вот и Фредди, — сказал незнакомый мужчина, пожилой, но крепкий, как Кит Харрингтон[64]. — В следующий раз будь внимательнее, пожалуйста. Большой мир не такое безопасное место, как маленький монастырь.
— Если бы я искал безопасности, сэр, я бы в монастыре и остался, — ответил я. — Это вы меня выдернули из ямы?
— Я, — подтвердил мужчина. — Думаю, ты в состоянии оценить проделанную работу.
— Я восхищен, — честно признался я. — Я сам телекинетик, но мои способности по сравнению с вашими…
— Для того я и создал программу, — перебил меня мужчина. — Вы пока зерна, программа — плодородная почва, и только от вас зависит, какой урожай вы принесете. Будете стараться — сможете действовать не хуже меня. А теперь идем, мы опаздываем… ах да…
Он не делал никаких движений, но внезапно вокруг нас разлилось сияние, намного более яркое, чем то, что суммарно давали планшет Джинна и его летучий фонарь. Причем свет был комфортным для глаз и — как бы получше выразиться? — равномерно распределенным, словно незнакомец включил кусочек дня. Видимого источника этот свет не имел.
Я заметил, что Джинн с Призраком тоже малость прифигели. Конечно, мы и сами имели сверхспособности, и, видимо, ребята, как и я, втайне считали себя какими-то суперменами, но новый знакомый настолько превосходил нас, что становилось стыдно, особенно мне. Я-то думал, что мой телекинез — это круто, однако даже на стенку залезть не смог, а этот такие кульбиты вытворяет — закачаешься…
В общем, я шел сзади, пристыженный, но и ребята, похоже, чувствовали себя не лучше. Кто здесь был царем горы, являлось очевидным.
— Так вот, друзья мои, — произнес неизвестный, когда мы втроем поплелись следом за ним, — я не хочу предвосхищать то, что еще будет сказано, но немного поясню, почему вы получили свои очки. Как я уже говорил, инициативность и самостоятельность в Проекте не порицаются, а вознаграждаются, однако в дальнейшем учтите — нарушая правила, вы сами несете ответственность за последствия. Видите ли, я верю только в одну-единственную силу — в силу естественного отбора. Потому упавший или встает сам, или остается валяться. Кураторы — не мифические ангелы-хранители и подтирать сопли за каждым из четырехсот учеников просто не успеют, даже если захотят. Надеюсь, это понятно?
Я кивнул. Еще бы, как тут не понять…
— Видите ли, я реалист, но при этом во мне есть нечто от идеалиста и романтика, — продолжал мужчина. — Как реалист, я понимаю, что многие из вас не выдержат обучения. Несмотря на те силы, что в вас заложены. Не все зерна прорастают даже в самой плодородной почве, не все проросшие приносят плоды. Но маленькая часть идеалиста во мне верит в вас. В каждого из трехсот шестидесяти пяти человек, которые, как я ожидаю, останутся в Проекте. В вас есть то, что нужно — здоровое упрямство и готовность идти до конца. Меня это не удивляет, а почему, поймете со временем. Могу лишь сказать, что вы и без меня знаете: все вы — улучшенная версия человека. Джинн, я слышал, тебе было интересно, что это за место? Твоя тулпа…
