Май
1
Этот день мне запомнился тем, что я вместе с родителями оказался почему-то в парке Сокольники. Была очень хорошая погода, и играла громкая праздничная музыка.
Мимо нас прошла старушка, которая, ни к кому не обращаясь, громко сказала: «Будет война! Хрущев паразит!»
Родители чуть вздрогнули, коротко переглянулись и синхронно посмотрели на меня. Я понял, в чем дело. Да не собирался я никому ничего такого повторять! Что вы, ей-богу! Маленький я, что ли?
2
Однажды, когда мне было года три, я потерялся. Было это так.
Мама отправила меня во двор под присмотром старшего брата. Брат посадил меня на какую-то ступенечку, велел сидеть тихо, а сам побежал играть в футбол. Когда он повернулся, чтобы проверить, на месте ли я, на месте меня не было. Да и во всем дворе — не было.
Началась паника. Прибежала мама. Прибежали соседки. Все кинулись в разные стороны искать ребенка. Опросили всех случайных прохожих. Никто меня не видел.
Одна из соседок, ни на что уже особенно не надеясь, забежала в пожарную часть, находившуюся в двух примерно кварталах от нашего дома. Там она увидела такую сцену. На столе в окружении хохочущих пожарных сидел ухоженный кудрявый мальчик Лева с яблоком в одной руке и с булкой в другой и рассказывал пожарным, что он сирота, что у него нет ни мамы, ни папы и что живет он на улице.
Когда соседка схватила меня и стала нервно обнимать и целовать, один из пожарных сказал ей: «Что же вы, мамаша, за ребенком-то не смотрите?» — «Да я не мамаша», — сказала соседка и потащила меня к выходу. «А может, вы его нам оставите? — говорили пожарные. — Парень-то веселый! А нам тут скучно!»
Кажется, я не очень возражал.
3
Кляксы были повсюду: в тетрадке, на указательном пальце правой руки, на рукаве, на брюках.
Недавно мне подарили приобретенную на каком-то блошином рынке деревянную ручку с перышком. Совершенно из моего школьного детства.
Я взял ее в руки, дремлющая мускульная память сразу проснулась, и сразу же проснулась вся неизбывная школьная тоска. И припомнились все эти перышки «солдатики», и чернильницы-непроливайки, которые еще как проливались, и кляксы, конечно, бесконечные и неизбежные кляксы.