Все мое детство прошло в состоянии всеобщего невротического ужаса перед огромным грибом. Он, этот ядерный гриб, изображался на многочисленных антивоенных плакатах, а также на учебных плакатах по гражданской обороне.
Еще все говорили про какие-то особенные тайные бомбоубежища, где на несколько лет припасены продукты и питьевая вода.
И вообще считалось, что война неизбежна. Просто надо ее как можно дольше оттягивать.
17
Прочитав книжку «Человек с Луны» про Миклухо-Маклая, мы стали играть в папуасов. Бегали с самодельными копьями, украшались бусами из рябины и бузины, сооружали шалаши и орали дикими голосами. В книжке папуасы были очень хорошими.
18
Сосед дядя Ашот все время читал газеты и время от времени на кухне пересказывал, что он там вычитал. Говорил он с забавным армянским акцентом.
Однажды, пересказывая очередную статью из газеты, он сказал: «А римская папа заявила…»
Подавившись смехом, я убежал в нашу комнату, где смеялся еще минут десять.
19
Как звали мужа Антонины Алексеевны, я не помню. Что и немудрено: я его почти никогда не видел. Он работал на Метрострое. Работал по ночам. Утром он приходил домой, усталый и неразговорчивый, не раздеваясь входил в кухню, где в полном молчании съедал полную сковородку котлет с гречневой кашей. Потом, так же молча, уходил в свою комнату и спал до вечера. Поздно вечером уходил в свое подземелье. Он казался очень загадочным.
20
Ни радио, ни телевидение об этом не сообщило. Об этом сообщила лишь крошечная заметка в газете «Известия» — где-то справа в углу, рядом с прогнозом погоды и курсом иностранных валют.
Подробности узнавали по радио «Голос Америки».
