отец.
По словам Миалинты, южане втайне от ойгура давно вели поиски в пустынных предгорьях Моринарского хребта. Надеялись найти там какие-нибудь следы Предшественников: если не свою Таильскую пещеру, то по меньшей мере капище, руины, да что угодно, только бы там лежали лигуры.
Все началось в Дангорских медных копях. Они располагаются в нескольких верстах от последних скал предгорья. Кругом – пески, из которых редкими часовыми поднимаются зубчатые останцы. Первые работы под Дангором начались в середине второго века после коронации Эрхегорда, в годы Нуагрона ас Миорита, седьмого из Венценосного рода. Со временем копи потребовалось расширить. Руда под останцами была выработана – все, что лежало на поверхности, себя исчерпало. Наместник Дангора принял соответствующие указы, но расширение копей оказалось задачей непростой. В первый же год случилось несколько обвалов. Рабочих завалило песком. Погибло много людей. Неприятная история. Отряд красного легиона, тогда еще служившего ойгуру и не сменившегося эльгинцами, арестовал и наместника, и его ближайших советников. В те годы Юг не был таким буйным. Никто не выступил в защиту наместника, а его сменщик, заранее известив Вер-Гориндор о своих планах, приступил к расширению копей более основательно. Совсем отказаться от расширения он не мог: это погубило бы Дангор, возле которого не нашлось ни тракта, ни караванных путей – голая пустыня и яловые предгорья, обеспечивавшие местных жителей водой и крохотными участками пастбищ. Медь была их жизнью. На ее добыче держался и сам город, и все близлежащие села, каждое из которых было рабочим: рудные, плавильные, литейные, кузнецкие, гончарные и другие.
Чтобы избежать новых обвалов, решили увеличить и расчистить укрепленную территорию песков: вбить сваи, поставить заградительные стены. Сделать это не успели. Началась Темная эпоха. Через Камданское ущелье хлынули кочевники и наемники из других Земель. Артендол, главный город Южных Земель, с севера осадили пустынные аваки, заключившие союз с княжеством Миорит, с востока – нарнаиты, призванные княжеством Най[12]. Аваки за три дня выжгли неукрепленный Дангор. Малый защитный корпус и глинобитные стены их не смутили. Резня была страшной. Аваки не брали пленных – торопились осадить Артендол, боялись, что нарнаиты и подоспевшие к ним степные гулы разграбят все без них.
Дангорские копи пришли в запустение. Пустыня быстро отвоевывала земли – быстрее и беспощаднее любых аваков или нарнаитов. Сам город еще стоял руинами на скальных плитах, а рабочие поселки исчезли в песках за несколько лет. Не осталось ни могил, ни строений.
В эпоху Преображения, уже после смерти Вольмара Адельвита, южане вспомнили об утраченных залежах меди. Потребовалось больше века, чтобы заново отстроить Дангор, привлечь туда переселенцев и возобновить прерванные работы.
Первое время копи никто не трогал. Больше заботились о безопасности. Возвели крепостную стену из крепкого базальта, оснастили ее башнями с осадными котлами, стрельными дугами и ночными штурмовыми ладнами. По предгорьям растянули цепь сигнальных сторо?жень, благодаря которым в Дангоре, а затем и в самом Артендоле могли быстро узнать о чужеземном вторжении. Наконец выше по Моринарскому хребту выстроили рубежную крепость, за стенами которой могли укрыться не меньше десяти тысяч беженцев. Те, кто опасался бежать в рубежную крепость, при заблаговременном оповещении мог спрятаться в хорошо укрепленном Моринграле – единственном городе южных пустынь, не знавшем ни штурма, ни осад. Теперь к нему от Дангора вел постоянный караванный путь с полуденными и полуночными колодцами.
Рабочие сёла восстановить было проще. Забойщики заселили их за неполные пять лет. Жизнь вернулась в этот край. Работы по расширению копей возобновились. Однако, несмотря на помощь Объединенного южного совета, главная проблема осталась неизменной. Песочные обвалы.
Этой проблемой занялся Альдарон из рода Норла – наследник Хаирна, одного из двадцати семи сподвижников Эрхегорда, сопровождавших своего ойгура в первом переходе по Северной тропе. Богатый род, включенный в хриалитовые списки и много веков принимавший наместные печати в Артендоле.
Под надзором Альдарона рабочие раскапывали и увозили на телегах целые бурханы. Посреди пустыни год за годом все глубже опускался огромный котлован – глубины и ширины, еще невиданных для этих Земель. Расширяющиеся границы котлована всякий раз укрепляли каменными палисадами и трехслойными деревянными щитами.
Альдарон был уверен, что в этом участке пустыни, лишь на несколько верст отдаленном от предгорья, песок не так глубок, и заверял Совет, что рано или поздно рабочие достигнут дна – каменного пласта, на котором можно будет возвести прочный бутовый фундамент. На фундаменте планировалось построить осевую башню, от которой по сторонам дугообразными крыльями вознеслись бы стены; они бы стали крепостным сооружением, охраняющим копи от возможного нападения кочевников, и одновременно с тем – пустынной плотиной, способной сдержать основные массы свободного песка. Такие стены позволили бы наконец полностью расчистить район рудных залежей.
Грандиозная задумка. Ничего подобного Юг не знал с тех пор, как в Эпоху Прарождения вознеслись Столбы Урхата в Вескортуинском каньоне.
Когда под разрытым песком оголились первые камни, Альдарон ликовал.
Поначалу найденные глыбы встречались поодиночке, а потом – скрепленные с другими глыбами. И скреплял их знакомый состав на основе алонной глины. Следы Чистильщиков. Под песком лежат остатки каахнерской стены. Даурхатт. Древний, никому не известный и давно проглоченный пустыней – возможно, в годы Детей Ворватоила, когда Зиалантир не знал поступи западных переселенцев. Еще одна странность от Чистильщиков. Если другие даурхатты стояли на хорошо укрепленных местах, то этот был изначально обречен на гибель. Пустыня не терпит человеческих строений. Впрочем, никто не знал наверняка, сколько даурхаттов изначально располагалось в Зиалантире и сколько из них точно так же погибли: от землетрясений, от затоплений или горных обвалов.
