– Значит, кто-то здесь кривой на всю голову, – выдавил Густ. – Это еще один лагерь. Другой! И бздят тут другие, у кого вместо глаз стекляшки. Так бздят, что сами все путают.
– Оставь его. – Я придержал Грома за рукав цаниобы. – Нужно ехать.
– По седлам! – скомандовала Эрза.
– Стойте, – прошептал Феонил, на несколько шагов приблизившись к краю Лаэрнорского леса.
Одного этого испуганного голоса хватило, чтобы все сразу замерли. Даже Эрза, едва вставив ногу в стремя, так и не запрыгнула в седло.
– Что там? – проворчал охотник.
Тенуин последовал за Феонилом. Они вместе долго всматривались в чащобу. Ничего пугающего. Неизменные стволы лиственниц. Разве что сейчас они казались совсем блеклыми, выцветшими. Будто присыпанными чем-то серым. Пеплом или песком.
Тенуин отшатнулся.
– Что там? – с дрожью прохрипел Густ.
Тенуин помедлил мгновение. Потом резко развернулся к нам:
– Быстро. Заплечные мешки на коней. Берите все ценное. Наэтку бросаем.
– Чего?.. – Густ посмотрел на Эрзу, ожидая от нее возражений.
– Чего, чего?! – оживился Гром. – Собираемся!
Охотник знал, что следопыт не будет бросаться такими словами. И если призывает торопиться, значит, лучше не задавать вопросов.
– Подожди. – Миалинта тоже была растеряна.
– Что там? – Эрза подозвала Феонила.
– Верхушки, – ответил он неуверенно. – Они обесцветились.
– И что те… – Эрза начала и задохнулась. Оборвала последнее слово странным, больше похожим на вскрик звуком. Вскочив в седло, скомандовала: – Делаем, как сказано. Скорее!
Мы с Теором и Густом бросились к наэтке. Стали спешно перебирать вещи. Перекладывали в заплечные мешки самое ценное. Следом подошли Феонил и Громбакх. Главным сокровищем охотника, кроме оселка, точильного масла, мешка монет и свертка с клютом, оказался увесистый бурдюк с хмелем. Отговаривать его не было времени.
– Ты везешь платья? – Тенуин неожиданно спросил Миалинту.
– Что?
– Платья.
– Они… Они в гартолле…
– Тогда что-нибудь цветное? Яркое?
– У меня есть платье, – отозвалась Эрза. – Фиолетовое.
– Возьми его с собой.
Мы с Громбакхом переглянулись. Я знал, что охотник, когда все успокоится – если все успокоится, – еще не раз припомнит следопыту этот странный диалог, но сейчас даже ему было не до шуток.
Приторочив заплечные мешки, мы выехали. Для Густа высвободили одну из запряжных. Ни толковой упряжи, ни седла для нее не было, но наемник не жаловался.
– Не растягиваемся, – командовала Эрза. – Держим видимость от первого до последнего. Давай! – Она с силой ударила лошадь пятками.
– Что с лесом? – спросил я Тена.
– Потом, – только и ответил следопыт.
Громкий стук копыт. Я уже отвык от быстрой езды.
Ветер приятно выглаживал лицо.
Заплечные мешки гремели на крупе лошадей. Как бы плотно их ни привязывали, содержимое свободно бултыхалось на ходу. С минутанами, при их куда более плоской спине с едва проступающим хребтом, было проще.
Суетные мысли. Будто что-то забыл в наэтке. Карты, бумаги, начатый путеводник… Одежда в основном осталась в гартолле. Запас еды. Свечи, масло, фитили, набор иголок и ниток. Я тряхнул головой. Сейчас было не до этого. Главное, выбраться отсюда, что бы там ни напугало Тенуина.
«С иголками и нитками как-нибудь потом разберусь…»
– Быстрее! – вдруг крикнул следопыт.
– Быстрее! – еще громче крикнула Эрза.
«Понять бы, от чего бежим…»
«Да какая разница. Главное…»
