установленный под кассой. Призванный бороться с главным оружием солнца, жарой, вентилятор надрывается изо всех сил, но без особого результата.
– Оно нас доконает, – мрачно пророчествует месье Каннава, идя на работу мимо бакалейной лавки Мансебо и указывая рукой на солнце.
– Да, эта жара отнимает все силы, – соглашается Мансебо, сидящий за кассой.
Он до сих пор не отваживается без необходимости высовываться из магазина, и выходит только один раз для того, чтобы вытащить лотки с товаром. Несмотря на то что страх и тревога уже давно превратились в злость, Мансебо пока не рискует следить за улицей. Злость, бессонница и жара – это не самое лучшее сочетание. Месье Каннава еще не успел скрыться из вида, как в магазине появился Амир. Сын вышел из лавки, сел на мотороллер и уехал, не надев на голову шлем. Мансебо горестно качает головой и тяжело вздыхает.
«Ничто не может помешать мне выполнять мою работу, – думает Мансебо, выносит на улицу скамеечку, ставит на асфальт и сердится, глядя на окна дома, где живет писатель. – Проклятый писака, не думай, что сможешь мной управлять». С каким бы наслаждением он сейчас запер магазин, перешел бульвар, поднялся по пожарной лестнице, позвонил в дверь и сказал этому шуту гороховому, что он, Мансебо, отлично знает, что происходит, знает, что стал героем какого-то дурацкого криминального романа, но его эти глупости совершенно не волнуют и не трогают. «Я скажу ему, – распаляется Мансебо, – если у тебя не хватает собственных идей, то вдохновляйся, будь так любезен, толстым бакалейщиком, убогий англичанин. Может быть, он даже не умеет говорить по-французски, но это ничего не значит. Он будет стоять как дурак, и даже если не поймет ни слова, то догадается, что маленький бакалейщик смог его перехитрить. Пусть потом опишет все это в своей новой книжке».
В лавку входят двое мальчишек. Мансебо встает, заходит в лавку и идет к кассе. Мальчики спешат. Они уже взяли из холодильника две бутылки кока-колы.
– Вы ничего больше не возьмете?
– Нет.
– С вас три евро. Спасибо.
Мансебо укладывает бутылки в пакет и протягивает его мальчикам. Дети выжидающе смотрят на него.
– Это все?
– Да, а что вам еще нужно?
Мансебо не понимает, чего они ждут.
– Нам нужны китайские записные книжки.
Мансебо тяжело вздыхает. Он бы с наслаждением выгнал этих юных нахалов за дверь. И не потому, что устал от детей, которые ходят в его магазин за записными книжками, но потому, что ему больше хочется задушить Теда Бейкера, чем разыгрывать из себя доброго дядюшку, раздающего подарки. Тем не менее Мансебо берет себя в руки и кладет в белый пакет две книжки.
– Спасибо, месье.
– Не за что.
В этот момент в магазин входит Амир, и мальчики выбегают на улицу.
– Привет, папа.
– Почему ты ездишь без…
Не успев договорить фразу, Мансебо уже жалеет, что вместо приветствия сразу начал отчитывать сына.
– Я хотел пораньше попасть в библиотеку, пока там мало народа.
– А, вот оно что…
– Мне дали только одну его книгу, остальные на руках. Если хочешь, я запишусь в очередь. Но ты можешь начать с этой, и сразу поймешь, нравится тебе Бейкер или нет.
Злость Мансебо испаряется и уступает место любопытству. Но кроме того появляется страх. Мансебо не хочет узнать из книги нечто, способное усилить его подозрение о том, что он стал прототипом для писателя.
– Спасибо, Амир, но в следующий раз, когда сядешь на мотороллер, надень шлем. Не стоит умирать из-за него.
Произнося эти слова, Мансебо тычет пальцем в портрет Теда Бейкера на последней странице обложки.
Днем Мансебо пытается читать первую главу книги Теда Бейкера «Крысолов», но его все время отвлекают покупатели. По большей части это дети, желающие получить в подарок записную книжку. Мансебо уже потерял счет розданным книжкам. Когда наступает время послеобеденного перерыва, Мансебо решает, что сегодня читать больше не будет. Надо немного отдохнуть от месье Бейкера и его фантастического мира. Лучше подумать о тех, кто платит за все эти фантазии, говорит себе Мансебо, запирая лотки с фруктами. Тарик быстро закрывает мастерскую, переходит бульвар и подходит к магазину.
– Сегодня у тебя было семнадцать человек! Каждый раз, когда поднимал голову, я видел, что ты занят. Хорошо, если бы они так запрыгивали к тебе, чтобы у них отлетали каблуки. Тогда и у меня клиентов бы прибавилось.
Тарик хохочет, но Мансебо не смеется. Днем у него поменялось и отношение к юмору, особенно после того, как он решил оставить всякие попытки
