Он невесело рассмеялся:
— Чужие люди, Лиа, зачастую прощают нам больше, чем свои. Моя мать — эльфийка. Но никто не мог представить, что эльфийская магия приживется в настолько человеческом ребенке.
— Но ведь это чудо? — вопросительно-восхищенно выдохнула Лиа.
— Не для моего отца, — покачал головой Кэлтигерн. — Можно я не буду жаловаться? Скажу только, что моя матушка была слишком заботлива оттого, что мой батюшка был слишком строг. Он надеялся выбить из меня «нечеловеческую дурь». Как ты знаешь, эльфы легко теряют дар — сильные переживания убивают дивный народ.
— Но ты слишком человек, — кивнула Лианон, — и дар только укрепился. Ведь с людьми все происходит ровно наоборот — чем больше нас треплет жизнь, тем сильнее мы становимся.
— Именно так. Дар становился сильнее, вокруг меня все цвело и зеленело, в том числе зеленел и отец. И однажды он принес эту цепочку. — Сагерт усмехнулся. — Ее не снять. Так что ты будешь женой упертого и недалекого воина, а могла бы стать…
— Я буду твоей женой, — перебила его Лианон. — Твоей, а что бы я могла… Ты бы мог стать мужем истинной Дэрвогелл, такой, как моя мать. Были бы тебе капризы и истерики на ровном месте и постоянное «ах, я не знаю, что мне делать». Но, по счастью, я в этой семье нежеланный ребенок, и моим воспитанием занималась тетушка. Она же оставила мне наследство, благодаря которому я смогла сбежать от них сюда.
— Где из-за моего отца тебя и настигли, — кивнул герцог. — Иногда я думаю о том, что ты решишь уйти, когда поймешь — от меня проблем больше, чем пользы.
— Если я так решу, то заведу корову — вот от кого сплошная польза, — покачала головой Лианон и, подойдя к герцогу, села к нему на колени. — Ты сам-то понимаешь, на ком женишься? Я, конечно, с хорошей родословной, как у дорогой породистой собаки, все имена длинные и звучные. Только вот воспитывалась я иначе. Я не брошу свой магазинчик, хоть за прилавком стоять и не буду. Открою столовую для сирот и стану сама, по меньшей мере, поначалу ее курировать. И я даже не представляю, чем захочу заняться в будущем. Я знаю и умею то, что должна знать и уметь всякая благородная леди. И хорошо выполню необходимый минимум действий, положенный для герцогини. Но светской леди мне не стать. Видишь, какие мы оба несовершенные.
Лианон прижалась к герцогу, млея в его крепких объятиях. Минутное ощущение запредельного счастья сменилось ужасом. Лиа отстранилась и заглянула в глаза любимому.
— Но ты же умрешь? Если закрыть дар внутри тела, магия, не находя выхода, убивает своего носителя!
— И только поэтому отец не надел такую цепь на Ритара, — усмехнулся Кэлтигерн. — Точнее, второй и не было, но я бы и не позволил. Старик не поверил мне на слово. Потом извинялся. Потом эта карета… Я не думаю, что в нашей семье наступит мир.
— Но что плохого в магии? — прошептала Лиа. — Столько раз и сами эльфы, и люди пытались сохранить крупицы дара в детях-полукровках, и почти никогда ничего не получалось.
— С его точки зрения, эльфийский дар — признак смягчения рода, наша слабость, — пожал плечами Кэлтигерн. — Я пытался доказать обратное и сделал хуже.
Лиа погладила Кэлтигерна по щеке и нежно поцеловала:
— Что ты сделал?
— Сбежал с отрядом, — усмехнулся герцог Сагерт. — Готов поспорить, тебе рассказали уже. Мы знатно вляпались. Когда главнокомандующий отдал приказ отступать, мой отряд был оставлен прикрывать отход. А это — гарантированная смерть. Меня пытались заставить уйти — знали, кто я, несмотря на все мои ухищрения. Но я остался со своими людьми. Мы дали отступающим фору, в два раза большую, чем было нужно, и ушли. Тогда этого «украшения» на мне еще не было, и природа слушалась моих пожеланий.
— И когда ты вернулся, — тихо произнесла Лианон, — вместо похвалы тебя ждал ошейник.
— Да, — так же тихо ответил герцог. — Поэтому и Исобель, дочка Орната, так пришлась по душе отцу — ее дар должен был наложиться на мой, и наш ребенок родился бы либо не магом, либо с ее даром.
— А Ритар? — нахмурилась Лианон. — Какая разница, какой дар у второго ребенка, если наследник и будущий герцог — эльф по магии?
— После того, как на моего сына было совершено покушение, отец начал расследование. Но, каюсь, я не особо вникал в его расследование, искал сам, искали мои люди. Я давил на него, требуя дать мне клятву, что это не он устроил. Поэтому мы упустили время, когда можно было выйти на заказчиков. Девчонка-исполнительница — няня Ритара — сошла с ума, и мы остались на перепутье. Пришлось сделать вид, что мы солидарны с королем и всячески подчиняемся его решению. Знай я точно, что это дело рук Орнатов, — никакие королевские бумажки дуэль бы не отменили.
— И только после этого твой отец понял, что натворил?
— Да. После того как я едва ли не силой вырвал у него клятву, он спросил меня, как давно я настолько ему не доверяю.
Кэлтигерн зарылся лицом в волосы Лиа и шепнул:
— Во что я превратил наше свидание? Сижу и плачусь тебе, любимая, как сопливый мальчишка.
— Вот уж нет, я категорически отказываюсь воспринимать наше свидание в таком ключе, — возмутилась Лианон. — Считай свои слова тактическим
