Турнир четырех стихий

могла поверить своим глазам.

– Кто это такой? – спросила она, указывая на Патрика.

– Совсем глупая, что ли?.. – фыркнул Оливер.

Он сделал два шага и встал рядом с незнакомцем. Так их поразительное сходство стало еще более очевидным. Фанни не хотела верить своим глазам.

– Вы… братья? – наконец выдавила она.

– Как ты догадалась? – всплеснув руками, едко сказал Оливер. – Просто поразительная сообразительность. Мы, как видишь, близнецы.

– Мы прежде всего – противники, – тут же поправил Оливера Патрик. – И завтра встретимся в лабиринте.

– Решил раскрыть все карты? А ты, как я погляжу, сегодня смелый, – Оливер положил руку ему на плечо, но Патрик сбросил ее с выражением недовольства на лице.

– Вот всегда ты так… – с наигранным сожалением проговорил Оливер. – Совсем меня не любишь.

– А с чего мне тебя любить? – удивился Патрик. – Мы с детства были соперниками.

– Ты первый начал, когда сломал мою любимую модель ветрохода, – ухмыльнулся Оливер. – А потом все на меня свалил.

– А ты разорвал мою работу по истории! – повысил голос Патрик. – Из-за тебя мне пришлось оправдываться!

– Но учитель тебя быстро простил. Хотя неудивительно, ты всегда был любимчиком, таким правильным и без тени оригинальности. Помню, ты украл мой рисунок, и тебе присудили за него первое место.

– Я во всем был первым, если ты об этом забыл.

– Забудешь, как же… – фыркнул Оливер. – Ты постоянно делал то, что от тебя требовали. А я действовал неординарно. Все, что тебе оставалось делать, – это красть. Вижу, прошло время, а ты нисколько не изменился. Украл идею Великой пятерки и украл мое место в ней.

– Я победил тебя в честной борьбе! Тебя исключили! Не понимаю, почему ты решил играть дальше?!

– А я не люблю подчиняться чьим-то правилам. Я люблю создавать свои.

– Ты всегда много болтал и мало действовал, – хмыкнул Патрик. – Но у нас была договоренность. Лучше скажи, ты у него разрешения спросил?

По лицу Оливера пробежала тень беспокойства.

– Если бы он был против, то сказал бы мне об этом… – ответил Оливер неуверенно.

– Неужели? – с издевкой в голосе спросил Патрик. – В любом случае, ты всегда был лишним. Что среди членов Великой пятерки, что среди членов своей семьи. Просто прими это.

Оливер опустил глаза и до боли сжал ладони в кулаки. Патрик хорошо его знал и всегда находил самые болезненные места. Кровное родство, которое переросло во вражду, а дружба в соперничество. С раннего детства за долгие годы противостояния они досконально изучили друг друга. Но Патрик был прав, в семье мог остаться только один из них. И Оливер проиграл.

– Он делает ставку на твою команду и хочет, чтобы перед тем, как мы встретились в лабиринте, все встало на свои места, – продолжал Патрик. – В конце концов, это он создал Великую пятерку и имеет на это право.

– Эй, что происходит? – вклинилась в диалог изумленная Фанни. – Какое отношение имеет Оливер к Великой пятерке?

– Он должен был выйти из игры, – ответил ей Патрик. – Тогда эта история осталась бы в прошлом. Но Оливер всегда делает то, что хочет, и ему наплевать, что от этого могут пострадать окружающие. Большего эгоиста я в жизни не встречал.

– Правда? – удивился Оливер. – В детстве нас все путали, это понятно. Мне неясно одно, как ты мог допустить такую ошибку? О, знаю. Наверное, потому, что самый большой эгоист – это ты.

– Ну уж нет! – всерьез разозлился Патрик. – После выигрыша Великой пятерки ты должен был сидеть в своем поместье и не высовываться! Делать то, что у тебя получается лучше всего: развлекаться, не заботясь ни о чем! Я получил титул по праву, все честно, так, как мы и договаривались. Но зная твой нрав, наш отец позаботился о том, чтобы ты не поступил ни в одну Академию. Только тебе не сиделось на месте, ты решил снова участвовать в Турнире. Приложил минимум усилий и нашел эту зачуханную деревенскую Академию, с чьей командой умудрился дойти до четвертьфинала.

– Это ты во всем был первым, отнимал у меня внимание родителей, учителей, друзей, всех! Наконец-то у меня появилось что-то свое! Может, ты, наконец, оставишь меня в покое?

– Нет, это ты вечно попадал в неприятности, хотел, чтобы на тебя обратили внимание. Все в доме только и говорили, что о твоих выходках! – выкрикнул Патрик. – Сейчас я могу помочь тебе снова оказаться в центре внимания. Что, уже не хочешь?

– Пожалуйста… Просто позволь мне рассказать все самому. Это все, о чем я тебя прошу, – тихо проговорил Оливер.

– Боюсь, наши версии будут сильно отличаться, – безжалостно парировал его брат и посмотрел на незнакомую ему, любопытную девицу в дорогом платье, с открытым ртом застывшую у стены. – Тебя ведь Фанни зовут, верно?

Она кивнула.