– Прекрати! Лучше принеси длинную палку, шест какой-нибудь и нож! Скорее! Бегом!
Хесс исчез. Ангус же попытался утихомирить гадину заклинанием заморозки – выпущенное заклинание покрыло стену слоем инея, мгновенно расплавившегося под волнами жара, исходящими от саламандры. Но это замедлило ее движения секунды на три. Этих секунд Ангусу как раз и хватило, чтобы дождаться шустрого Хесса – тот вбежал в комнату со здоровенным тяжелым шестом, на конце которого был сделан щелевидный вырез – этим шестом подпирали веревку, на которой развешивали белье – чтобы веревка не провисала до земли, ну и не порвалась.
– Стой тут! Когда скажу – ткни концом шеста в тварь! А когда она перескочит на шест – беги наружу и бросай шест в водопад! Понял?!
– Понял! – на удивление спокойно и выдержанно ответил Хесс, и Ангус приступил к подготовке приманки. Взяв у Хесса нож, он полоснул себя по запястью, выпуская хорошую порцию крови и следя, чтобы она не капнула на пол. Вымазал ею конец шеста, сделав на нем что-то вроде дорожки.
– Давай! Ткни в нее! – Ангус глянул на то, как Хесс подвинулся вперед, выцеливая шуструю тварь, и выбежал из комнаты, зажав кровоточащую рану другой рукой. Перевязать можно и потом, главное – сделать дело! И нужно отбежать подальше, чтобы гадина не почуяла кровь, текущую у него из руки! Нет лучшей приманки для демонических тварей, чем человеческая кровь!
Через пару секунд показался Хесс, который бежал, неся тяжелый шест легко, как тонкий прут. Он пронесся через лужайку и с разгона, не целясь, запустил здоровенный дрын прямо в водопад!
Оставляя в воздухе дымный след, шест со своей наездницей, светящейся в темноте, как яркий светлячок, врезался в поток ледяной воды, и тут же воздух наполнился шипением пара, визгом и запахом раскаленного камня. Есть! Сделано!
Саламандра билась в воде, взбивая пену лапками, пытаясь выбраться на берег, но тут же ушла на дно – по плотности она была сродни камню (если верить древним книгам). Глубина в этом месте была вполне приличной – роста три, не меньше, и теперь саламандре нужно было выбираться по дну, теряя энергию на подогрев воды, причем текучей воды, которая очень даже вредит потусторонним тварям!
Продержалась огненная ящерка секунд десять, после чего внезапно погасла – то ли превратилась в камень, то ли открыла портал в свой мир и позорно бежала, отказавшись от такой веселой затеи, как поджигание домов знаменитых лекарей, находящихся в бегах.
Лекарь облегченно вздохнул, опустился на землю, тяжело дыша и поглядывая на сереющий предутренний небосвод. Пронесло! Нет, не в этом смысле пронесло – хотя лекарь и готов был от страха напустить в штаны. Тот, кто знает, что такое огненная саламандра, также знает, что средств борьбы с ней практически нет. И то, что он, Ангус, сообразил, как ее искоренить, делает ему честь как самому великому и умному из магов современности! Мерзкая тварь! Ведь могла лишить его дома! Заставить в перспективе тащиться до города, да еще и под дождем! Не бывать этому!
Ангус с кряхтением поднялся и побрел в дом – перевязать рану. Парни уже были там – Хесс тушил тлеющие остатки постели, наполнявшие дом мерзким запахом горелых тряпок, Леван раскрывал окна, проветривая и тихо ругаясь одной из самых грязных площадных браней. Ночь была безнадежно испорчена.
А младенец в это время спокойно спал под кустом барбариса, накрытый курткой Левана, и снова улыбался во сне. Что ему снилось – никто не знал. Возможно, та самая веселая ящерка, которую он достал из своего сна и запустил в черную холодную Тьму, неосторожно попытавшуюся потрогать его неприятными, ледяными руками. Он мог бы достать ящерицу покрупнее – раз в пятьдесят, – но эта ему понравилась больше, красивенькая такая, шустрая, веселая!
Остаток ночи прошел спокойно, хотя Ангус и боялся, что вернется Темная Сущность. А еще он ругал себя за то, что не поверил в рассказы о таинственных явлениях, происходящих на склонах горы. Подвело пренебрежение к «россказням черни», которая, по определению, не может сказать ничего дельного и умного. По причине своего вырождения, повального пьянства и рабской глупости. Есть же такая поговорка: «Глуп, как раб». Те же крестьяне недалеко ушли от рабов по уму и сообразительности. Да и горожане… те еще олухи и дубари! И как можно верить их придумкам?!
Увы, как оказалось, нет дыма без огня. Все легенды основаны на реальных событиях. Наверное, все. Можно в них верить, можно не верить, но, если легенда подкрепляется некими логическими выкладками, она приобретает статус истины. Вот почему прежний владелец продал этот дом за такие жалкие деньги и сбежал, оставив в доме всю обстановку! То-то же… нужно было как следует подумать, а потом уже строить из себя самодовольного болвана!
Ангус ругал себя, уничижал и все яснее и яснее понимал – придется забросить все повседневные дела и обследовать окрестности дома. Нужно найти источник злой магической энергии. Где-то оставлено незакрытым окно в другой мир, в мир демонов, и, если это окно не закрыть, каждая ночь может стать последней.
Что эта тварь говорила насчет Ангуса? «Ты мой!»? Да хрен тебе! Я не твой! Не на того нарвалась!
М-да… если бы не младенец… вот же сила какая! Не зная заклинаний, не ведая ничего о магии, он взял да и вызвал в этот мир саламандру! Скажешь кому – ведь не поверят!
А вообще это теперь огромная проблема. Нет, не то обстоятельство, что рассказу про «шалости» гениального младенца никто не поверит, нет. Плевать ему, Ангусу, на чье-то недоверие! Проблема в том, что мальчишка может убить их всех. Неосознанно – расшалится, вызовет какую-нибудь дрянь из другого мира, и все, конец! Он тоже погибнет, но когда дети задумывались над такой мелочью? Они же бессмертны! Это известно каждому ребенку!
И что тогда делать? А вот это лучше решать при ясном свете. Не сейчас, под холодным предутренним ветром, от которого по телу идут мурашки. Спать! Ну какая же хлопотная выдалась ночь…
