Кивнула, не сводя с Дана глаз. Он поймал мою руку, нежно поцеловал запястье, отпустил.
И мы поплыли, наслаждаясь ласками волн и светом жемчужин. Море здесь было неглубокое, а маленький островок с пальмами и бабочками, порхающими над белыми цветами, оказался совсем рядом. И тут я поняла, что вылезти на берег не смогу.
— Поднимайся, становись спиной ко мне, — велел Дан.
Я с сомнением посмотрела на фейри.
— Или настолько не доверяешь?
Да я, глядя на него, даже забываю, как дышать! Замирая, сделала то, что просил. Вскоре моих плеч коснулся легкий ветерок, принося белые лепестки цветов. Мгновение — и я одета в самое прекрасное платье на свете, сотворенное моим фейри.
Обернулась. Дан сделал из темно-зеленых листьев бриджи и протянул мне руку.
— Погоди, у меня тут припрятана корзина, — сказал он, едва ноги начали тонуть в песке.
— Ты заранее знал, что я соглашусь?
Дан вытащил из ближайших кустов припасы, ласково улыбнулся.
В корзине оказались мясные пироги, запеченная курица, пирожные с ягодами и бутылка вина.
— Подумал, ты соскучишься по другой еде.
— Это верно. Русалы предпочитают рыбу.
— За нас, Инга. И за эту чудесную ночь, — шепотом сказал Дан, протягивая бокал.
Я сделала глоток, чувствуя, как мгновенно становлюсь пьяной. И не от вина, а от взгляда Дана. И кто из нас на этот раз полез первым целоваться, не отвечу. Я просто стонала в полураспахнутые губы своего мужчины, отзываясь на каждую его ласку — сгорая в этой безудержной страсти и неге. И Дан отвечал тем же, плавясь в моих объятьях.
— Мотылек, — прошептал он, прижимая к себе и целуя мои волосы. — Давай не будем переходить грань.
Мне так и хотелось поинтересоваться: почему? Но ведь и так все ясно. У нас фиктивная помолвка. Только почему-то поцелуи не фиктивные. И куда мы с ними зайдем?
— Я знаю, у меня от тебя много тайн. И они просто… не мои, мотылек, поэтому не рассказываю. И полагаю, сейчас ты думаешь, что я… с тобой играю. Это не так. Просто не могу сказать, почему… почему мы… Проклятье фейри! Как же это сложно объяснить!
Фейри выпустил меня из своих объятий, тяжело дыша.
— И не надо объяснять, Дан. Давай просто насладимся тем, что есть. Не станем портить неловкими объяснениями эту волшебную ночь.
Он ничего не ответил.
— Поцелуешь меня еще?
— Ты просишь? — удивился фейри.
— Да, я… прошу.
И пусть завтра будет стыдно за свое поведение и эти слова, за стоны в желанные губы, за горячие поцелуи, за бешено колотившееся сердце и сводящую с ума нежность. Это будет завтра. Сегодня же… ночь укроет в своих объятьях, доверчиво спрячет, как море — сундуки с сокровищами на дне, а я… Я просто позволю себе чуточку сойти с ума от счастья, когда Дан рядом.
Глава 24
С Даном мы процеловались и проговорили всю ночь напролет. И темы не иссякали. Его детство и мое, мир без магии и волшебство, созвездия на небе. Мы даже успели обсудить, как печь яблочные пироги. И просто молчали. Тишина вдвоем тоже может быть прекрасна и чиста, как хрусталь. А когда вернулись, на берегу нас встретил встревоженный Тристан.
— Ну, здравствуй, братец!
— Здравствуй, Трис, — невозмутимо поздоровался Дан, выходя из воды и одеваясь.
— Ты… ты… хоть бы записку оставил! Я проснулся, Инги нет, а на берегу… одежда! Ладно, твою узнал…
— Сдается, в этот раз мы поменялись ролями, — ухмыльнулся Дан, отворачиваясь и давая мне возможность выйти из воды и одеться. — Ты стал читать мне нотации. Пойдем лучше позавтракаем. Расскажешь, как проходит практика.
Братья направились в дом, а я отправилась следом за ними и нырнула под душ. Но когда вышла, Дана уже не было.
— Ушел он, — заметил Трис, протягивая тарелку с блинами. — Ох, и пытал насчет практики! По пути к пирсу расскажу, что ему говорил. Дан… он такой, обязательно у тебя поинтересуется тем же. Кстати, где вы были?
