спокойненько одеваться. Ух, как жаль, что я его не задушила!
— Поцелофать, — сказала я.
— Чего? — уточнил вершитель казни и снова посмотрел на молодого охранника.
— Поцеловать, — перевел тот.
— Меня? — Палач бросил растерянный взгляд на добровольного переводчика, а тот задумчиво почесал макушку. Я закатила глаза и махнула в сторону черноволосого сыщика.
— Ефо, Микона.
— О-о-о, — понял палач. — Того молодого человека!
— Народ! — очень громко выкрикнул он, перекрывая гомон толпы (вот за голос его в палачи и взяли!). — Осужденные на казнь желают исполнения последних желаний. Девушка просит перед смертью поцелуя вон у того юноши.
Ищейки расступились, а Мик даже малость смутился, но все же преисполнился гордости, осознав себя последним желанием, и направился к помосту. Я радостно следила за его приближением — ну наконец-то моя мечта исполнится! Рядом фыркнул Фомка и покачал головой, а я вздернула подбородок и сделала вид, что ничего не заметила.
Мик взошел на помост, палач помог мне подняться, толпа замолчала, кто-то особо романтичный даже восторженно вздохнул. Что и говорить, трагическая картина: маленькая дева в робе осужденной и высокий черноволосый красавец с темными глазами, который вот-вот подарит ей последний поцелуй. Сыщик обхватил меня за плечи, склонился, я прикрыла глаза, замерла в предвкушении — и Мик поцеловал.
О, я ожидала взлета, падения, шторма в конце концов, а получила что-то невнятное, пресно-мокрое с претензией на мастерство. Стон вырвался против моей воли — полный разочарования и горечи крушения надежд. Какой ужас! Мерзкий артефакт целуется лучше мечты! Теперь мне просто незачем жить. Казните меня, пожалуйста!
Сыщик принял мой стон за выражение особенного удовольствия от процесса и усилил напор.
Все же артефакт гадкий! Если бы он меня не поцеловал, а спокойно позволил себя обратить, я бы никогда так не разочаровалась. Испортил все и удрал. Удобнее некуда — жениться не нужно, предсказания делать тоже, да и не запрут больше в сокровищнице. Никто не знает, что ты жив, здоров и способен творить пакости дальше.
За подобными размышлениями я совсем отвлеклась от происходящего, а вовлеклась обратно, услышав знакомый веселый голос:
— Намекаешь тебе, намекаешь… и что за сыщик такой непонятливый?
А потом неведомая сила повлекла Микона прочь от меня, оторвала от деревянного настила и, вдруг оказавшись руками артефакта, бросила прямо в толпу.
С ума сойти! Это чудо умудрилось взобраться на помост, пока все отвлекались на последнее желание.
Я раскрыла рот, наблюдая крушение мечты в действии. Мик был выше меня ростом и хилым не выглядел, однако воплощенный артефакт оказался размером с Фомку, только сложен был более гармонично, я бы сказала, идеально. Те самые лосины, которые столь колоритно выглядели на напарнике, сейчас способствовали потере моей нижней челюсти. То есть я бы даже не подумала, что этот предмет туалета, одетый на конкретного человека, способен вызвать обильное слюноотделение. А еще с прискорбием пришлось убедиться, что и силой артефакт обладал — Фомкиной. Мик пролетел над головами публики и скрылся… где-то там.
— На минуту оставишь, а ее уже кто-то целует, — попенял артефакт, пока я пыталась прийти в себя.
— Жатянулашь минута, — ответил вместо меня связанный напарник, а солнечный воплощенец небрежно пожал плечами.
— Чтобы возыметь эффект, появление должно быть впечатляющим. Крики: «Я здесь!» — вслед отъезжающей телеге могли оказаться тщетными, зато сейчас… — Он повернулся лицом к толпе и вскинул руки: — Приветствую, друзья мои!
Сначала последовал синхронный выдох, а потом будто гром грянул.
— Это же…
— Наш…
— Артефакт!
Раздались первые робкие голоса, напоминающие отдаленный гул грозовых туч.
— Золотой дух!
— Наш предсказатель!
— Живой!
Послышались более громкие крики, свидетельствующие о приближении громовых раскатов.
— Невредимый!
— Настоящий!
— Ура! Ура! Ура-а-а!
