гордился, настолько они были у него аккуратные и ухоженные. При мерцающем свете свечей я не мог рассмотреть все помещение, но, когда встал у стойки, мне сразу бросилось в глаза, что салун, как и городок, переживает не лучшие дни. Стойка была старая, местами лак совсем облез, образуя уродливые пятна, похожие на ожоги. Зеркало за спиной бармена было пыльное и тусклое, как он и сам.
– Привет!
– Привет, незнакомец. Что будете?
– Пива и чего-нибудь горячего.
– Есть бобы с мясом. Могу разогреть.
– Давай.
Тишина, возникшая при нашем появлении, снова была нарушена. Старики, заключив временное перемирие, начали, судя по всему, обсуждать вполголоса появление чужаков. Дамочки начали перешептываться и громко хихикать, явно желая, чтобы на них обратили внимание. Двое лавочников, в отличие от шлюх, просто продолжили свой разговор о каком-то старом долге.
– Вот твое пиво, приятель! Садитесь за стол, сейчас принесу вам горячее.
Неожиданно послышался звук отодвигаемого стула. Я чуть повернул голову, хотя в этом уже не было нужды. Цокали женские каблучки. Тим, оглянувшись на звук, нахмурился.
– Мужчина не хочет познакомиться с девушкой? – вслед за этим вопросом меня обдала волна приторно-сладкого запаха.
– Мужчина устал и хочет просто поесть, – взяв кружку и повернувшись к ней спиной, я пошел к столу.
– Что, Лисси, не обломилось?! Ха-ха! – голос, как и смех, старика был тонким и визгливым.
– Засунь свой язык в задницу, старая перечница! – зло рявкнула в ответ возвращающаяся к своему столу Лисси.
Не успел я сесть за стол, как послышались шаркающие шаги пожилого человека, приближающегося к нашему столу. Я поставил кружку на стол, затем повернулся лицом к попрошайке. Это был старый, невзрачный человечек, лет шестидесяти, в засаленной кожаной куртке и таких же штанах. Из-под полей старой и пыльной шляпы с широкими полями выбивались длинные сальные волосы цвета воронова крыла, с частыми вкраплениями седых прядей. У него был красный нос отпетого пьяницы и толстые губы, обрамленные усами и неровно постриженной бородой.
– Здравствуйте, мистер! – поздоровался он со мной тонким и визгливым голосом.
– Привет. Что надо?
– Если вы собираетесь останавливаться в нашем славном городе, то я могу предложить ночлег. У меня большая, широкая кровать.
– Дам тебе доллар за себя и парнишку. Как поедим, пойдем к тебе.
Старик помялся, видно, хотел еще что-то сказать, но не решился. Хмуро кивнув, он отправился к своему столу.
Добрались мы до дома Джима Тернера, так назвал себя старик, за пять минут. Тим уснул сразу, как только его щека коснулась подушки. Я вышел на крыльцо распросить хозяина о кратчайшем пути до железнодорожной станции. Тот сидел в кресле-качалке на маленькой веранде, с бутылкой виски, которую я ему купил. На лице плавала довольная улыбка. Судя по его виду, день у него удался. Мы поговорили немного, потом я уточнил у него дорогу и уже собрался идти спать, когда старик, опрокинув очередной стаканчик, неожиданно, без всякого перехода, сказал:
– Знаешь, Джек, каждый городок должен иметь что-то свое. Личное. Как-то был я проездом в одном городке. Пыльный и грязный. Казалось бы, ничего особенного, но местные жители рассказали мне историю, случившуюся в их городке, а затем показали могилу этого человека. На кресте была табличка с надписью «Бит Батлер, дважды повешенный». Еще дата его смерти. Даты рождения не было, видно, никто не помнил, когда этот парень родился.
– Дважды повешенный? Его что на гнилой веревке вешали?
– Нет, парень. Его повесили за убийство одного парня. Он в спину ему выстрелил. А на следующий день прискакали ковбои с близлежащего ранчо и заявили, что Бит Батлер – конокрад, он украл у них лошадь. Когда им сказали, что он уже в могиле, те заявили, что лишать себя удовольствия они не собираются, зря, что ли, полдня пыль глотали. После чего вырыли труп и повесили его во второй раз. Потом постреляв в воздух и тяпнув по паре стаканчиков виски в салуне, ускакали. Покойник повисел немного, после чего горожане его сняли и снова похоронили. Немудреная история, но они считают ее достопримечательностью их городка. Они ею гордятся.
– А чем славен ваш городок?
– Наш город на полном скаку проскочил свою историю, парень, и теперь медленно умирает, ничем не примечательный. Раньше через него шел перегон скота, но эта проклятая железная дорога прикончила его выстрелом в упор. Еще несколько лет, и он превратится в город-призрак. Знаешь, сколько сейчас в нем живет человек? Тридцать девять. Вот если сделать нечто такое, что останется в людской памяти, тогда город не умрет до тех пор, пока будет жива о нем память.
Тема разговора явно выходила за образ старого пьяницы, но мне так сильно хотелось спать, что вспыхнувший было интерес погас сам собой.
– Все, старик. Я пошел спать.
Не успел я встать и развернуться к двери, как меня настиг голос старика:
– Джек, я теперь все равно не скоро усну. Да и много ли старику надо? Давай почищу вашу одежду и постираю рубахи. А то запашок от вас…
