бедного еврея и смотрит, как отреагирую. Актерская игра, между прочим, так себе. Теперь посчитаем. Бухгалтер. Работал в порту. Знает языки. Три плюса против одного минуса. А что вор, так мы тоже не святые. Да и земляк, как-никак. Будет как-нибудь интересно поговорить с ним об этой России».
До Каца я имел пару бесед с выходцами из Российской империи, но это были простые матросы, отставшие от своих судов. У них были свои чисто собственнические понятия о жизни. Основными предметами, входящими в этот потребительский набор, были: деньги, семья, вера в Бога и царя-батюшку. Впрочем, вполне возможно, мне попались не те люди.
– Лазарь, если через две недели я получу толковые и ясные объяснения, как воруют портовые чиновники, можешь считать, что у тебя есть работа.
– Извините, сэр, но вы меня явно с кем-то путаете! Я вам только что пытался объяснить, что являюсь невинной жертвой заговора…
– Ага! Ты еще про мировой заговор против евреев вспомни!
– Вот видите! Вы сами все прекрасно знаете!
– Хватит дурака валять! Или тебе еще не объяснили, кто я?
– Нет, сэр! – в его глазах мелькнул страх. – Ваши мальчики схватили меня за шиворот и привезли сюда, совсем ничего не объяснив. Честно говоря, сэр, мне не хотелось бы думать, что я совершил ошибку, приехав в Америку, после того как узнаю, кто вы. Хотя дело, похоже, идет к этому.
Последнюю фразу он произнес тихо, почти прошептал, но я услышал.
– Меня здесь знают под именем Джон Непомнящий Родства. Для меня не играет роли, ни что ты вор, ни что ты еврей. Для меня главное, чтобы ты хорошо работал. Поможешь – будешь работать у меня бухгалтером. Нет – вали прямо сейчас домой.
Сейчас маска болтливого еврея с Привоза исчезла, и на меня смотрел человек, который очень хотел жить. Ему было страшно, но он старался держать себя в руках.
– Наслышан о вас, сэр. Говорят, что вы… страшный человек, но в то же время человек слова. Так, у меня действительно есть выбор?
– Да.
– Зато, как ни горько это признавать, у меня нет выбора. Я согласен.
– А почему я страшный?
– Люди разное болтают, сэр.
– Давай выкладывай!
– Сэр, это нечестно, я в Америке только три месяца. Ваши люди должны больше знать, – и он слабым кивком головы показал на Томми.
Я перевел взгляд на своего бригадира.
– Томми, ну-ка скажи, что про меня в порту говорят.
Тот бросил злой взгляд на Лазаря:
– Босс, я не понял ни слова из вашего разговора, но что бы не говорил этот вонючий…
– Том!
Тот опустил глаза в землю, выдержал паузу и только потом начал:
– Да это только слухи, босс. Ты же знаешь, Джон, чего только народ не говорит. Вот недавно слышал про ведьму… Понял, босс! Болтают про кладбище, на котором ты живьем хоронишь своих врагов. В общем… это все, босс.
– Да-а-а, – протянул я, даже не зная, что на подобные слова можно сказать, но зато мне теперь стала понятна подоплека косых взглядов и отчужденность работающих в порту людей, с которыми меня изредка сталкивали дела. До этого я воспринимал это как обычный страх по отношению к бандиту, с которым лучше не связываться, а теперь оказывается, что дело не только в этом. Ощущать себя злодеем из ужастика было бы смешно, если бы я не жил во второй половине девятнадцатого века, где люди с большим удовольствием верили в небылицы, чем в реальные вещи. Слепая вера в бога и дьявола, простота взглядов на жизнь и смерть, незнание сути вещей и законов природы делало умы людей незащищенными, а значит, восприимчивыми к любым проявлениям непонятного. Они легко верили в ведьм, оборотней и прочую чертовщину, так почему им не поверить в сумасшедшего убийцу, имеющего собственное кладбище!
«Личное кладбище! Придумают же! Вот кого бы я точно закопал на нем, так это автора этой выдумки».
– Послушай, Кац, ты вроде умный человек, так почему можешь верить в такие глупости?! А! Хватит об этом. Даю тебе две недели, Лазарь. Теперь держи пятьдесят долларов. Мне нужно, чтобы ты о деле думал, а не о хлебе насущном.
Бумажка в пятьдесят долларов взбодрила старого еврея лучше моих слов. Выпрямился, глаза заблестели, даже где-то помолодел.
– Приложу все свои усилия, милостивый сударь. Но мне может понадобиться помощь, как тут быть?
– По денежным вопросам – ко мне. Набить морду – к Тому! – тут я перешел на английский язык. – Том, скажешь своим парням, чтобы… Бухгалтеру всемерно оказывали помощь. Да-да, не смотри на меня так, Лазарь! Будешь зваться с этого момента Бухгалтером!
Но сразу предупреждаю – попробуешь ловчить со мной… закопаю живым в землю! На своем кладбище! А Том с Кеном мне помогут! Правда, парни?!
– Конечно, босс! Сделаем!
Я-то шутил, но шутили ли они сейчас? Судя по их лицам, похоже, нет. У меня мурашки поползли по коже.
